Чтобы постельные сцены были хорошими - им нужна долгая "выдержка" (Жизненное правило автора)
Название: Сыграем во вражду
Автор: ВалеRka (Kuro-rin)
Направление: сёнэн-ай, слеш, ориджин
Рейтинг: R
Пейринг: М/М
Жанр: романтик, ангст, юмор
Размер: миди
Статус: в процессе
Дисклаймер: Размещать на других сайтах можно только договорившись с автором!
Саммари: И вот что делать, если твой друг – гей? Нет-нет, с его нетрадиционной ориентацией я, возможно, как-нибудь и смирился бы. Но чёрт побери, что такого он нашёл в прилипале моего соперника?
Ах да, я отвлёкся. Что делать? Прививать обратно традиционную ориентацию. И лучше – обоим. А для этого стоит объединиться с врагом – проблема-то общая. Главное только, не забыть, что вы соперники, и не привязаться друг к другу…
Написано по заявке - ficbook.net/requests/40934
От автора: Я не удержалась, люблю создавать героев сильных морально, но сломавшихся/"заигравшихся" в какой-то момент ^^''
Глава 8
Примерно с середины главы, с момента, когда принесли второй коктейль, можно почитать с композицией: Дом Кукол - "Песня, в которой всё пропало" х) По крайней мере у автора как-то ассоциируется.
_____________________
– Значит, начинаем, – ведущий ликовал. – Ваше задание? – и микрофон подсунут к моему рту.
– Выпить залпом пять любых коктейлей, – начал читать, запнулся, предвкушая веселье народа, – на выбор публики.
Ромыч тяжко застонал, запуская пальцы в волосы и хорошенько взъерошивая свою тёмную шевелюру, зал же, наоборот, довольно заулюлюкал, все начали перешёптываться. Решают, что бы "позабористей" выбрать, да вот только зря это – нельзя мне много пить. Нет, два или три коктейля ничего не сделают, а вот потом… есть вероятность, что алкоголь в организме превысит некую планку – найти её так и не удалось, но Попов считает, что данная черта где-то после трёх рюмок водки или четырёх бокалов вина. И вот тогда пиши пропало! Контроль и здравомыслие просто-напросто исчезают – могу творить совершенно безумные дела.
В последний раз – где-то с год назад – я просто не рассчитал: выпил вроде бы норму, но вино было слишком крепкое. В итоге успел: подраться с каким-то качком на мечах, к счастью, тупых; бросить девушку, с которой встречались почти год; на спор едва не спрыгнуть с крыши пятиэтажки, но вместо этого в одном нижнем белье постоять на самом краю и проорать: "Вуху! Я – Король мира!" И это, к сожалению, не всё. В продолжение вечера, опять же на спор, баллончиком серебристой краски нарисовал карикатуру хозяина на новеньком чёрном Месре одного из наших преподавателей – ну, это того стоило, ибо препод та ещё скотина, – познакомился с двумя случайными женщинами за тридцать, а потом ещё переспал с ними обеими… сразу.
Но главное – наутро, проснувшись в объятиях двух дам не самого юного возраста, я помнил всё до са-амых мельчайших подробностей. И не мог понять: каким, чтоб меня, образом умудрился всё это сотворить! Притом действовал-то хорошо: уверенно, вдохновлено и с виду почти трезво. А вот забыть обо всём – мечтал, но помнил… Каждый раз идеально помнил произошедшее после попойки.
И если до того совесть в лице Ромки никогда не контролировала меня, запрещая пьянеть, то теперь Попов старается держать друга в ежовых рукавицах. Кто меня знает, вдруг на этот раз реально с крыши сигану?
– Дэн, откажись! Откажись, черти тебя дери. Скажи, что не можешь, аллергия, непереносимость… от рюмки водки начинается анафилактический шок. Гортань отекает, дышать не можешь, – зашипел мне на ухо Ромка, хватаясь за рукав. – Дэ-эн...
– Я уже сказал про аллергию.
– Но…
– Итак, начнём с лёгкого? – гад-ведущий продолжал заводить публику. – Ммм… Мимоза? Игристое вино и апельсиновый сок. Просто и со вкусом.
Коктейль принесли мгновенно: стоило ведущему замолчать, как мне в руки уже сунули тонконогий бокал с рыжевато-золотистой жидкостью. Кто-то заорал, призывая глотать быстрей, какая-то девчонка завизжала… Чёртова беснующаяся толпа. Вот я и вспомнил, почему не особо люблю вечеринки и посещение ночных клубов – алкоголь и сумасшедший пьяный народ. Что может быть хуже?
Отвернулся от недовольно сверлящего меня взглядом Ромыча, понюхал содержимое бокала, потом пригубил, сделав малюсенький глоток. А ничего так… приятно. Вздохнув, в два глотка опрокинул в себя бокал, ощущая, как вино жаром проносится к желудку. А ведь я нифига не ел весь день… со следующего уже понесёт, если не доберусь до фуршетных столов.
– А закусочку можно? – криво усмехнулся, посмотрев на ведущего.
Отозвался не он, а Попов, мгновенно вскочивший на ноги и меньше чем через минуту притащивший блюдо с разнообразной нарезкой и канапе. Притом с нервов он попытался ещё затолкать в меня пару-тройку кусков копчёного мяса одновременно – видать, чтоб подавился, а потом пить неповадно было.
Ведущий же, посмеявшись над ситуацией, продолжил:
– Слабоалкогольное пошло быстро, прекрасно. Теперь нужно переходить к чему-нибудь посильней, да? – зал согласно загудел. – И желательно бодрящему, нам ж ещё всю ночь веселиться! – вновь гудение, которое парень понял по-своему. – Хорошо, выбираем между чёрным русским и бумбоксом.
Секундочку. Первое я вроде знаю, что-то с водкой… а второе? Они меня травануть решили что ли?
– Я советую второе. Оно покрепче будет, зато порция меньше. А ведь нашему молодцу нельзя сходу свалиться.
Стопочка мгновенно оказалась у меня перед носом. Пить отраву не хотелось. Что это за слоистая бурда с тёмно-коричневой дрянью по центру? Убойная смесь, после которой я разгромлю тут всё? Хотя…
– Состав прост: водка, сливовое вино и кофе. Осторожно, горячо!
Подняв стопку с подноса, окинул взглядом толпу, стараясь отыскать среди размытых силуэтов своего врага. И ведь нашёл! Вик стоял близко, метрах в трёх от меня. Напряжённый, застывший, словно статуя… Расслабься, Самойлов, уж ты-то сегодня должен отдыхать! Твоя ж вечеринка.
И поймав взгляд Вика, я отсалютовал тому стопкой и сразу же проглотил её содержимое. Закашлялся, отставляя пустую посуду на поднос и хватая с тарелки первую попавшуюся закуску. Мать вашу, это ужасно!
Ромка нервно мял край кофты, оглядывая меня. Что, дорогая совесть, ждёшь, когда же начну буйствовать? Не бойся, пока ещё не должен, но к пятому бокалу… могу. Так что беги лучше, пока я адекватен.
Хохотнул своим мыслям, понимая, что, увы, всё уже не так, ибо пальцы начало приятно покалывать. А это первый признак…
– Третьим мы возьмём… хмм…
– Пилот! – заорал кто-то из толпы.
Попов аж воздухом подавился, закашливаясь и глядя так, будто я уже помер. Названий коктейлей, к сожалению, не знаю – пью же редко – но по виду друга видно, что сейчас, кажется, принесут вещицу, которая окончательно меня добьёт. Два оставшихся коктейля пить будет некому.
– Великолепный выбор! Ребята, коктейль в студию. Специально для нашего счастливчика – взрывная смесь из абсента и энергетика, – ведущий был похож на одного из чертей, скачущих вокруг адского котла.
Я действительно пропал. Но ведь вечеринка это вечеринка, так? Нервно прикусив губу, взял с подноса стопочку и… она была выбита из рук локтём внезапно вставшего Ромки. Притом вроде бы капелька жидкости оставила огромное зеленоватое пятно на его джинсах.
– Ах ты… – зашипел друг, хватая меня за грудки. – Ты ответишь мне, скотина неаккуратная, – и к народу: – Всё, зрелище окончено. Бухайте сами, а этому, – кивок в мою сторону, – придётся сейчас повстречаться со старухой с косой.
И схватив меня за предплечье, целеустремлённо потащил на первый этаж. Честно говоря, успел даже испугаться, что Попов действительно решил побыть совестью, которая "загрызёт" хозяина, и прибить нерадивого друга, чтоб не мучился, но он лишь затолкал меня в ванную и, заскочив следом, закрыл дверь на задвижку. Так значит, просто спасал?
Вероятно так, но это не помешало другу разразиться гневной тирадой:
– Корнеев, ты псих, придурок, сумасшедший, дебил, имбецил, олигофрен… псих!
– Ты повторяешься, – я виновато улыбнулся, глядя на Ромку щенячьим взглядом. Чтоб простил и успокоился.
– Да я готов повторять это снова и снова, как мантру! – вскипел он. – Что это было? Ты хочешь испортить Самойлову вечеринку? Или, скорее, посмешить его потом своим поведением?
Попов включил воду, наклонился, пытаясь оттереть от джинсов зелёное пятно. Рома всё ещё ворчал, отчитывая нерадивого дружка, а я смотрел на его задницу, подмечая двусмысленность ситуации, и прокручивал в голове внезапно появившийся коварный план. Чёрт побери, это идея! Ведь измен не прощают, так? Даже если это была не измена, а нечто очень на неё похожее… надо просто сделать вид, что мы тут…
Телефон был мгновенно выужен из кармана, смс получилась без объяснений, зато быстрая: "Срочно заставь Серёгу зайти в туалет на первом этаже. Срочно! Это план!"
Меня аж трясло от предвкушения. Уверен, сейчас всё пройдёт прекрасно. Нужно лишь подойти к Ромке со спины, помогая вытирать пятно. Но со стороны будет выглядеть просто… идеально!
Осторожно, чтобы Попов не услышал, я открыл замок на двери, ожидая гостя. Музыка здесь тоже орала громко, но всё же шаги были слышны. Особенно такие резкие и сильные – что Самойлов сказал ему, раз Серёга так злится? Когда топот послышался совсем рядом, я подошёл к другу, смачивая в воде носовой платок и проводя им по пятну на джинсах. Так, одну руку на талию, голову развернуть, чтобы…
Дверь резко распахнулась, ударившись об косяк.
– Корнеев, ты совсем перепил? Что за пла…
И резкий рывок, заставивший меня обернуться. Сильнейший удар в челюсть, очередной рывок – на этот раз за одежду. Силы Вик не жалел, тряся меня, словно тряпичную куклу. Челюсть тупо саднила, обещая, что благодаря вывиху жрать по-человечески не смогу ещё пару недель.
– Так это ты педик чёртов? – рявкнул Самойлов, ещё раз хорошенько меня тряхнув.
Времени, чтобы как-то защититься или ударить противника, не хватало. В бешенстве Виктор становился молниеносен, словно какой супергерой. "Супермэн?" – пронеслось в голове, когда, не получив ответа на вопрос-утверждение, Самойлов с размаху врезал мне под дых, заставив закашляться и согнуться пополам.
– Эй, стой…
Ромка попытался было влезть между мной и Виком, но Самойлов его оттолкнул, а потом, схватив меня за плечи, практически утащил в комнату напротив. Дверь захлопнулась с противным стуком, отрезающим даже от призрачной надежды на свободу.
Блядь, опять прекрасную идею загубил! И челюсть болит…
Глава 9
Вик не дал мне и слова сказать, как держал за плечи, так и впечатал спиной в стену, вышибая дух.
– Сучёныш, ты что это устроил, педик грёбаный? Наглый извращенец! – зарычал Самойлов. – Что это вы там делали?
И вновь хорошенько встряхнул свою жертву, которой, кстати, являться было дико неприятно, ибо спина начала побаливать уже после первого удара, а уж от повторной встречи со стеной…
– Я…
– Знаю, не дурак! Дружка своего соблазнить решил, да? – ещё активней зарычал Самойлов.
Ну вот, а выслушать можно? Зачем так сразу активно проявлять агрессию, не разобравшись толком в ситуации? Я спокоен, можно сказать, желаю всё обсудить, а этот болван только бить и умеет.
– Или что? – получать ответы на вопросы Вик точно не умеет.
– Самойлов, ты – придурок… – выдавил из себя, в очередной раз поприветствовав спиной стенку. – Ты опять сорвал шикарный план!
Последнее удалось сказать чуть громче первой фразы, почти крикнуть. Вдруг иначе бы оппонент не расслышал? А так я мог быть точно уверен, что слова дошли до сознания Виктора… Правда, реакция на них была специфической – парень рассмеялся.
– И каким же он был? Совратить друга? Или что? А был вообще этот… план? – выдавил он сквозь смех и вновь напряг руки, собираясь таки ж разбить мою голову о твёрдую поверхность.
Ну уж нет, сука! Снова – не ударишь! Может, тебе и нравится видеть мозги сквозь раскрошенную черепушку, но хозяину последней этого совершенно не хочется.
Однако попытка сопротивления не увенчалась успехом… Расслабленность на кончиках пальцев, разве реально с ней кулак по-человечески сжать? Хотя, если честно, это у меня вроде бы получилось, но вот нормально ударить не удалось. Самойлов просто отшатнулся, перехватывая руку за запястье и заламывая её за спину, а потом прижал меня к стене уже грудью, а не спиной.
Фак! Плечо больно…
– Или твоим планом было просто оттрахать дружка? Потерять его? Вдруг ты вообще во всё это меня втянул, чтобы Попову своему вставить, и не было никаких отношений у них с Серёгой, а, педик? – выдавал Вик всё новые варианты.
Да он просто "гений" – придумать такое… Вау! Лучше б заткнулся и дал мне голос подать, рассказать, как всё есть. Но нет же, Самойлов до последнего будет заблуждаться.
– А тебе что, есть дело до моего дру…
– Мне есть дело до Серёги! – рявкнул Вик, вновь не дав мне закончить предложение. – Зачем нужно было привести его? Чтобы сердце разбить, если они действительно… встречаются?
На некоторое время в комнате повисла тишина – я пытался осмыслить, что только что сказал Самойлов, оппонент же… наверное, жалел, что оное ляпнул. Очнулся первым, конечно же, ваш покорный слуга:
– Стоп! Только попробуй сейчас ещё сказать, что это не ты рьяно хотел их развести в разные стороны! – наконец-то удалось произнести всё, что хотел, и не оказаться перебитым. – С какой это стати говоришь о "разбитом сердце"? Не всё ли равно?
– Мы планировали, чтобы ребята разбежались по собственному желанию! – едва ли не зарычал парень, грохая теперь меня о стену лицом. Но вот в голосе его… это было смущение? Неужели?
– А в чём разница? – спросил, пока Самойлов вновь не начал болтать, но тот молчал, даже на вопрос не отвечал. Тогда пришлось продолжить: – Я хотел, чтоб Черкасов подумал, будто Ромыч ему изменяет, идиот. Наклонился так, чтобы…
Но опять не смог договорить, получив хлёсткий подзатыльник. Хватит меня бить, чёрти тебя дери!
– Ну-ну, не нужно слов. И так понятно, что ты – извращенец и лгун, которому я по глупости поверил, решив, будто Серый с Поповым могут… могут…
Нет, я не собирался это терпеть, и пока Вик подыскивал необходимое среди своего скудного словарного запаса, попробовал вырваться. Как мог, конечно, ибо "силушки богатырской" после ударной дозы спиртного явно не хватало. Так что в итоге я лишь махнул ногой назад, целясь по больному, а точнее, по интимному месту. Реакция крашеного идиота была заметно лучше – он вовремя успел отступить…
Каким образом вечно аккуратный Самойлов смог запнуться, даже не подозреваю. Знаю лишь одно – всего секунду спустя Вик грохнулся на пол, так и не отпустив руку "жертвы", отчего та, непонятным образом извернувшись, упала сверху. Хотя правильней будет сказать – оседлала, потому что в итоге парень оказался развалившимся на ковре, а я удобненько сидел у него на животе.
– Корнеев, слезай давай, – фыркнул Вик, пытаясь меня столкнуть, кажется, он чуть успокоился, оказавшись на полу, но всё же тёмная аура чувствовалась почти что физически.
Нужно было подумать головой, вспомнить, что такое "инстинкт самосохранения", и уйти, как парень и попросил, но это же я! Не-ет…
– Ахаха… – заржал, не желая отпускать Самойлова. – А тебе не страшно быть запертым в одной комнате с педиком? – припомнил ему недавние обвинения. – Вдруг суровый извращенец охотится вовсе не за своим другом, а за тобой? Не думаешь?
Поёрзал, удобней устраиваясь на животе Вика, и склонился к его уху, запуская пальцы в мелированные волосы.
– Лежишь тут снизу, манишь. Сейчас буду соб-лаз-нять… – шепнул я. – Или сильничать. Страшно?
Удержаться от смеха, конечно же, не смог, когда приметил, что Самойлов подозрительно ко мне присматривается. Правда, парень обломал всё веселье:
– Корнеев, хватит придуриваться. Верю, ты не гомик, а перепивший болван.
– Почему-у это? – протянул как можно более жеманно и вновь заёрзал у Вити на животе.
– Потому что иначе, соблазняя, всяко опустил бы свою костлявую задницу пониже, – похабненько ухмыльнулся тот, – на бёдра. Попробуешь?
Да, после такого заявления подскочил я сам. Правда, на ногах не устоял и снова грохнулся – на этот раз не на Самойлова, а просто на ковёр – да так лежать и остался. Шёки горели… то ли от количества выпивки, то ли от смущения, и последнее было, увы, совсем не из-за неуклюжести. Просто… я… не знаю, бабой себя ощутил, когда понял, что делаю?
– На этот раз прощаю тебя, враг мой, – ехидный голос Самойлова разорвал тишину. – Но не стоит больше претворять в жизнь странные пьяные планы, не обсудив их со мной, хорошо? Пить тоже больше не стоит. Теперь здесь командую я! И да, нам нужно скорее покончить со всем этим, чтобы вернуться к прежним…
– Отношениям? – предложил слово я, всё ещё зарываясь носом в ковёр.
– Да, точно. Ты встаёшь? Помочь? Или лучше запереть здесь, не выпуская к народу? – смех его вроде бы уже вполне спокойный, даже довольный.
Я промолчал… раздался топот тяжёлых ботинок Самойлова, скрипнула дверь, щёлкнул замок. Стоит ли говорить, что подскочил я словно ошпаренный?
– Эй-эй, стоять! Не смей запирать дверь!
– Обещаешь вести себя прилично на моей вечеринке? – голос из-за двери.
– Обещаю…
Хотя зря он мне поверил. Подвыпившему Денису Корнееву верить нельзя... например, потому что я сам себе несколько "не доверяю" в таком состоянии.
Жаль, Вик этого не знал. Ну, или просто хотел позабавиться.
Главы 10-13 - new
Кажется, с определением степени опьянения я всё же немного ошибся. Коктейли, объединившись, оказывали просто убойное влияние на организм…
Во-первых, было смешно. Хотелось улыбаться и дарить счастье всем прохожим, устроить что-то такое… такое… просто потрясающее! Но придумать оное не получалось, потому приходилось просто отрываться по полной, наслаждаться вечеринкой и жизнью.
Во-вторых, уже на выходе из комнаты я понял, что "покалывание на кончиках пальцев и слабость в руках" – это не самое страшное. Куда более подозрительное состояние – странная расслабленность во всём теле и заплетающиеся ноги. Одновременно удавалось чувствовать себя лёгким, будто парящим над землёй, и дико неуклюжим…
– Иди ровно, пьянчуга! – прикрикнул Самойлов, уже в третий раз поймав за шкирку запинающегося меня. – И не смей устраивать клоунаду, портя вечеринку, – в голосе привычное раздражённое рычание. – Урою.
Я в ответ лишь рассмеялся. Нет, ну правда, до чего же забавный – серьёзный и ворчливый, когда отдыхать нужно.
– А ты… ты… – голос тоже слушался хозяина не особо шикарно, особенно сквозь хохот, – так и простоишь до утра в уголке совершенно трезвый, пока другие развлекаются? За-ну-да!
– Зато не предстаю перед публикой пьяным идиотом, – Вик пожал плечами. – Ты себя видел? Будто шальной: глаза горят, щёки красные, улыбка, как у психа. Так что лучше воздержусь и останусь хозяином положения.
– Положе… – вновь запнулся и налетел бы на стенку, если б не оказался пойманным Самойловым. – Положения?
Я вновь в голос рассмеялся, отчего Вик, наоборот, тяжело вздохнул и покачал головой. Ой, ну правда зануда! Если бы здесь кто-либо был, этот болван крашеный точно не стал бы стоять так близко, всё ещё придерживая своего врага за предплечье. Самойлов, конечно же, считает, что на публике нужно выглядеть соответствующе статусу. Уверен! А я вот выбиваюсь…
– Если не замолчишь сам, я заткну тебе рот кляпом, а потом отведу в таком виде к Попову, вручу прямо в руки и попрошу держать взаперти и в наручниках. Ясно? – процедил, наконец, Вик. – Что смешного?
– А позиция у тебя какая? Сверху или снизу? – и очередной приступ смеха. Было действительно… весело. Чёрт, а неплохие коктейли! Может, повторить? Я там недопил ещё один или два даже.
– Корнеев…
– Почему ты не отвечаешь, а, Витю…
Перебил меня звонкий подзатыльник, отвешенный Виком на многострадальную головушку.
– Ты достал со своими шуточками, – он нахмурился. – Ещё раз попробуешь что-то такое ляпнуть и или по морде получишь, на этот раз качественней, или… по морде получишь. Всё, бесишь! Гуляй к своему дружку и не смей больше претворять в жизнь сумасшедшие планы!
И так как дошли мы уже до зала, в котором и проходил весь бедлам, хозяин вечеринки просто с силой толкнул меня в толпу, едва не предоставив пинок для ускорения. Да, он хотел поскорее отвязаться от ненавистного врага, с которым сейчас смысла ругаться или махаться кулаками не было – с этим согласен, я сегодня рассла-ааабленный! – но понять всё можно было и по-другому: "Иди, Денисонька, развлекайся!"
Вот я и решил исполнить пожелание главного мужчины сегодняшней вечеринки, Вика, конечно его – позволю этому крашеному уроду хоть разок побыть крутым, – и насладиться жизнью! Правда, Ромке почему-то совершенно не нравилось моё поведение… он прямо так и спрашивал: "Дэн, ты что творишь?" – к тому же ответ, что развлекаюсь, не принимал, пытаясь остановить.
Зачем? Глупенький. Всё ведь так великолепно. Да и выпить ещё один коктейльчик – дело святое! А потом поиграть, и полапать девчонок, и потанцевать…
Последнее увлекло меня надолго. Наслаждаться, уносясь на волнах бита, двигаться, выплёскивая наружу эмоции – эйфория, рай, счастье. Но в какой-то момент стало мало и этого, захотелось другого – публики. Чтобы все смотрели только на меня!
Идея пришла внезапно. План. Гениальный! Кинулся сперва к ди-джею, упрашивая того найти нужную музыку, потом к ведущему…
– Дорогие гости, давайте разойдёмся, освободим танцпол, – активно затараторил в микрофон парень, убеждать я умею. – Сейчас будет танец в подарок всем нашим милым дамам и, конечно, хозяину вечеринки! Встречайте…
На вопли Ромыча я просто не обратил внимания – да, про хозяина ведущий, конечно, зря сказал, но отказываться от задуманного? Ни за что! Так что встречайте, дамы, сегодня танцую Я.
Музыка медленная, нежная, движения плавные, зовущие… Я когда-то долго занимался танцами, матушка заставляла, хотя и самому тоже нравилось. Почему бросил – не помню. Из-за какого-то очередного увлечения? Плевать, главное, в памяти осталось… и станцевать эротичный и красивый стриптиз точно смогу.
Развлекаться самому? Нет, это не интересно. Нужно порадовать и других.
Ладони скользят по животу, медленно стягиваю с себя майку… Девчонки визжат, кто-то аплодирует. Да, милые, знаю, что вы меня любите, знаю. Майка летит на пол, музыка гипнотизирует, нарастает, обретает силу, а я осторожно начинаю расстёгивать ремень… и внезапно получаю сильнейший удар ребром ладони по шее.
Ай-яаа!
Пока на секунду перестаю двигаться, руки уже оказываются выкрученными за спину, а прямо над ухом раздаётся злющий голос Вика, перекрикивающий даже бьющую из колонок музыку:
– Представление окончено! Клоуна мы сегодня не заказывали, комический стриптиз тоже, – и парень подопнул меня в сторону выхода. – Так что продолжайте веселиться.
Эй, какого чёрта он лезет не в своё дело? Девушкам нравилось! Или этот придурок просто завидует?
– Отпусти меня, – зашипел на Самойлова, когда тот тащил меня по лестнице на первый этаж. – Чем тебе помешало выступление?
Вик не ответил, лишь глаза его блеснули как-то… недобро. Снова в его лапах и иду на казнь – какой-то паршивый денёк.
– Эти двое в одном помещении – гремучая смесь! Сравнимо, разве что, с атомной бомбой, – заявил Черкасов, провожая взглядом друга, утаскивающего Дениса подальше от заинтригованной представлением публики. – Потому люди знающие и косились на них весь вечер. Интересно, ставки делали или нет? Даже я смотрел и каждый раз думал, что сейчас ка-ааак рванёт!
Усмехнувшись, Серёга стащил со стола очередной кусочек нарезки – молодой организм требовал жратвы, желательно побольше. Однозначно, ходить в гости к Ромке было заметно приятней прозябания на таких вот вечеринках. У Попова еда была вкусней и существенней. А ещё "с любовью" – что немаловажно.
– Уже "рвануло", – проворчал Ромыч. – Твой монстр комнатный едва туалет на первом этаже не разнёс, внезапно решив подраться там с Дэном. Надеюсь, сейчас не прибьёт… Может, поможешь? – и просящий взгляд в сторону Черкасова в надежде оного разжалобить.
– Да ну тебя, комнатный монстр нынче не буйный, – даже не заметив ухищрений своего парня, отмахнулся Сергей. – А если с кулаками кинулся, значит, за дело.
– Чего? Да когда Самойлов залетел в туалет, Дэн просто помогал мне от коктейля джинсы отмыть! – возмутился Ромка.
– Ну вот, я же сказал – за дело бил, – довольно покивал парень.
– Ты куда меня тащишь, придуро-ок? – возмущался Дэн, тщетно пытаясь вырываться.
Вика его нытьё только ещё больше раздражало. Ох уж этот Корнеев, обожающий внимание мальчишка, застрявший в детстве! Устроил тут полнейший бедлам, желая привлечь публику. Однако стоит признать, что танцует парень хорошо…
– От-пус-тиии… – вновь протянул Корнеев и махнул ногой назад, пытаясь добраться до своего конвоира.
Последний усмехнулся, легко уворачиваясь от удара и заводя "буйного пленника" в печально известную комнатку на первом этаже, где они всего пару часов назад махались кулаками. Ну просил же тогда Вик – вести себя прилично! Разве так сложно?
Вздохнув, парень отпустил руки Дэна и подтолкнул того меж лопаток, придавая ускорения. Пьяный соперник на ногах, конечно же, не устоял, он пролетел пару шагов, запнулся и грохнулся на пол прямо перед кроватью. Вик усмехнулся, наблюдая за этой картиной. Смешно, но последнее время Корнеев его практически не бесил. Нет, вернее, не так – бесил, но не так сильно, как когда-то, а порой даже наоборот, заставлял улыбнуться. Как сейчас, например.
В такие моменты Вик напоминал себе, что нельзя поддаваться внеплановой симпатии к врагу, и упорно стремился вновь испытать дикое раздражение к Денису. Правда, порой не получалось – ненависть к Корнееву была словно вредная привычка, как курение, например. Ты вроде бы зависим, а порой испытываешь отвращение и стараешься бросить.
– Всё, ты идёшь баеньки, – словно ребёнку пояснил Вик Денису. Он поднял молодого пьяницу с пола, на этот раз прицельней кидая на кровать.
– Низзя! – недовольно отозвался Дэн. – Комнаты – для па-арочек. К тому же здесь чьи-то вещи.
Корнеев неуклюже указал рукой в сторону большой сумки, стоящей на полу. Вик даже не взглянул туда – прекрасно знал, что увидит, – его, скорее, волновал вопрос: с какого перепугу этот пьянчуга вдруг не в состоянии нормально двигаться, когда только что скакал в танце, словно горный козлик? Что за бред. Неужто просто издевается?
– Это моё, – сказал, словно отрезал.
– Так это ты из… извра… щенец! – заявил Денис.
Вик в который уже раз тяжело вздохнул. Опять эти шуточки о геях, достал!
– В любом случае, ты будешь спать здесь. Хотя бы проследить смогу, что не устроишь очередную глупость на моей вечеринке, – хмуро отозвался он, присаживаясь на кровать подальше от развалившегося там Корнеева. – За менее психованными поглядят ребята.
– Ты бросил всё ради меня? – почему-то Самойлову слышалось в голосе парня ехидство, хотя судя по аромату спиртного, исходящему от Дэна… нет, издеваться не мог, просто пьян. – Тогда я буду тебя обнима-ать, я должен, раз ты меня… это… вместо парочки, да! Но только обнимать, не больше.
– Попробуешь – урою.
– Но я…
– Урою, не посмотрю даже, что ничего не соображаешь!
Утро… и воспоминания о вечере. Мамочка дорогая!
Я резко подскочил на кровати, отползая подальше от Вика, на которого ночью успел-таки неосознанно закинуть конечности. С губ автоматически сорвалась пара строчек колыбельной, ну, той, про волка, только вот от шума Самойлов наоборот зашевелился, заставляя резко заткнуться. Надеюсь, он спал крепко и не заметил случившегося – я же не специально.
Осторожно соскользнув с кровати, я на цыпочках подобрался к двери, повернул ручку, собираясь сбежать из этого Ада… но не смог. Фак, почему заперто? Где ключ? Взгляд непроизвольно переместился на спящего Самойлова, а в голове вспыхнул вполне очевидный ответ. Чёрт побери!
Кое-как собравшись с силами, заставил себя опять приблизиться к кровати и присесть на самый краешек, осматривая Вика и пытаясь понять, куда же именно он запрятал ключ. В голове крутились события вчерашнего вечера. Словно кадры фильма, притом не самого приятного. Никогда и ни за что больше не притронусь к спиртному даже под страхом смертной казни! Пусть на этот раз я натворил меньше, но…
Взгляд вновь метнулся в сторону Самойлова. Лицо его было безмятежно, суровая складка меж бровей сейчас разгладилась, а на губах играла улыбка – видать, хорошее что-то снилось. У меня же, пожалуй, теперь пару месяцев только кошмары будут после устроенного бедлама. Да лучше б, как в прошлый раз, дурости устраивал да дамочек себе находил "постарше", а не позорился… перед другом и перед врагом.
Нет, импровизированный стриптиз ни капли не смущал, оный я мог бы устроить и в трезвом виде, если б были желающие посмотреть. Да и "план" по разлучению Ромки и Черкасова, который вчера пытался исполнить, не так уж плох… он бы действительно помог, если бы всё сложилось, как и должно было. Но я рад, что этого не случилось. Всё же, пожалуй, Вик прав – жестоко по отношению к ребятам поступать… так. Даже если они геи, даже если вместе, статус "друга" это не отменяет, а значит, мы должны заботиться об их чувствах, несмотря ни на что.
Мы с Виком как-то слишком уж взъелись на ребят, когда узнали об их возможной "связи", можно сказать, озверели, решив действовать кардинально. Но какая мне, собственно, разница, с кем встречается Попов? Это его жизнь, его решения и чувства – не мои. А вот дружба – наша, общая, и её стоит беречь.
Ох-хох, что сделали с моим мировоззрением эти недели? Какое-то жалкое время назад был готов прибить Ромыча на пару с его Сергеем за кощунственную связь, даже не разбираясь, имеется ли она, а сейчас размышляю, что нельзя рушить душевное благополучие друга и…
Самойлов застонал да перевернулся на другой бок, сразу обнимая подушку и блаженно улыбаясь. Всё же ему точно снится нечто замечательное.
Ну да, и почему-то провожу ночь в одной комнате со своим давним и самым ненавистным врагом! Куда катится мир? Ведь даже Вик меня нынче уже не так бесит… Хотя не-ет, вру, всё так же! Просто из-за шумихи с друзьями пришлось примириться с существованием Самойлова и заставить себя относительно нормально общаться с ним.
Вот именно перед Виком дико хотелось провалиться сквозь землю. Да, стриптиз и план – не страшно. Выставить себя перед Самойловым полнейшим болваном и пьянчугой – гораздо хуже! Ведь Вик явно припомнит ещё и гомосятские шуточки, и нетвёрдую походку, и даже стриптиз… Уверен.
Господи, ну почему ты не подарил мне способность проснуться поутру после пьянки и… совершенно ничего не помнить? Зачем вместо этого мне дано мучиться угрызениями совести?
Вик в очередной раз пошевелился, перевернувшись уже не живот, но так и не отпуская многострадальную подушку. Жалко мне его девушек – такой замнёт под себя во сне и не заметит! А тушка-то немаленькая, задавит.
М-да, как ни прискорбно это признавать, но Самойлов явно повыше и помощней меня будет. Да, тоже худощавый, но плечи шире, бицепсы… Взгляд мой проследовал ниже по спине и остановился на ягодицах. Да нет же, не из-за замечания Вика, будто у меня "костлявая задница", просто из заднего кармана джинсов Вика тянулась цепочка с плоским красным номерным брелком! Значит, вот он, путь к спасению, у Самойлова в… в общем, нужно просто осторожненько вытянуть ключ от комнаты за цепочку.
С минутку я собирался с силами, а потом кое-как заставил себя медленно подползти к Вику и подхватить мизинцем цепочку брелка. Только почему закон подлости ни-ког-да не обходит стороной некого Дениса Корнеева?
Стоило чуть сильней дёрнуть цепочку, чтобы ключ выскользнул-таки из кармана, как вроде бы дрыхнущий без задних ног Самойлов мгновенно вскинулся, перехватывая меня за запястья. Ключ упал на кровать, теряясь в складках покрывала.
– Хэй, ты чего, бешеный? – возмутился я, пытаясь вырваться.
– Ааа… это… лишь ты… – сонно щурясь, выдавил Самойлов. – Чего дергаешься?
Да уж, даже поутру Вик не может перестать размахивать руками, вон как сквозь сон реагирует. А если бы я подошёл к нему с ножиком и хлебом. Предлагая сделать бутерброд с колбасой? Зарезал бы?
– Блин, у тебя голова болит? – не дожидаясь ответа на первый вопрос, продолжил Самойлов.
Я отрицательно помотал головой, следя за движениями парня. Одно из запястий он так и не отпустил, но сжимал уже не так больно, скорее, просто не соображая, что вообще делает. Если честно, сейчас Вик вдруг показался мне даже забавным, домашним таким… Брр, нет-нет-нет!
– Почему пил ты, а бошка болит у меня? Что за несправедливость? – хмуро буркнул Вик.
– Ааа… эээ…
– Ладно, молчи. Так чего ты лез ко мне, извращенец?
Самойлов зевнул, взъерошил мелированную шевелюру и, отпустив-таки моё запястье, сполз с кровати. А вроде бы дурных гейских шуточек, лезущих вчера в пьяную голову, больше не было, так чего он снова заладил "извращенец-извращенец"?
– Вообще-то я хотел… достать ключ.
– Ааа… смыться решил, гомик? – Вик обернулся и окинул меня взглядом, на губах его застыла усмешка. – В таком виде? Ты отчаянный, знаешь?
Удивлённо вскинул брови, беззвучно спрашивая этого зануду, в чём же дело. Что удивительно, Самойлов понял меня и так, ибо, фыркнув, сообщил:
– А ты не думаешь, что вчера майку где-то посеял? Ах не-ет, не так! Ты же её подарил той визжащей дамочке.
– Витюша, не ехидничай, – зло отозвался я.
– А то что? И не смей меня так называть.
– Получишь!
– Ну, если так же, как и вчера, то с радостью, – и наглющая улыбочка. Это он напоминает о том, что я вчера даже кулаки сжать не мог или… – Вместо драки ты та-ак пытался меня "соблазнить"!
– Да пошёл ты!
Щёки мгновенно запылали при воспоминаниях об этом самом ужасном моменте моей жизни, так что пришлось резко отвернуться, пряча смущение от Самойлова. Чёрт-чёрт-чёрт! Пусть он не поймёт, что мне стыдно из-за случившегося, а то ведь ржать будет остаток жизни. Ну, или хотя бы обучения в вузе – мало ли как после нас жизнь растащит по сторонам.
– Пфф… не дуйся, Корнеев, по утрам я добрый, просто ехидный, – заржал Вик. Спасибо, я заметил. – Держи майку, делюсь.
И оная приземлилась прямо мне на голову. Чудесное начало дня!
Из комнаты мы выбрались через часок, когда, наконец, отыскали ключ, который каким-то странным образом оказался далеко под кроватью. Самойлов, правда, долго матерился и даже разок обещался "надрать наглецу задницу" – нет-нет, не ключу, а мне, когда снова назвал его "Витюшей". Что, кстати, Вик и сделал – внаглую отшлёпал, когда я, ничего не подозревая, пытался достать потеряшку из-под кровати как более худощавый и был совершенно безоружен!
Угу, а потом этот гад крашеный ещё ржал, как сумасшедший, да носился по комнате, сшибая вещи и пытаясь сбежать от злющего меня. В общем, мы могли бы выбраться из комнаты и раньше, если бы не валяли дурака – ага, Сакмойлова, ибо под конец я его таки ж поймал. За ногу. Сперва запнувшись и тоже грохнувшись на пол.
Хотя лучше бы я так и сидел взаперти…
– Ооо… Дэн, ты так… видоизменился, – заржал Ромыч, когда приметил меня. – Обновил гардероб.
Ой-ой, не смешно! Да, майка Вика, во-первых, с дурацким принтом, во-вторых, висит на мне мешком, но не я первый надеваю шмотки с чужого плеча. Вначале был Черкасов в твоей аляповатой одежде.
– Хватит ржать, – проворчал в ответ другу, раздражённо поправляя майку. – Это ты не попытался остановить вчера бешеного монстра.
– Тебя? – фыркнув.
– Самойлова, когда он меня утаскивал с танцпола.
– Нужно было думать раньше и не пить, – Ромыч пожал плечами, будто бы безразлично, но улыбка показывала, что друг просто "ворчит по делу". – Где ты был всю ночь?
А вот на этом вопросе я замолчал, просто не зная, что ответить. Правду? Но тогда точно Попов может подумать… не то, ибо у самого имеется грешок. А если солгу? Вдруг Ромыч уже всё знает и сейчас решил просто проверить друга?
– Монстр побушевал и запер бедного-несчастного соперника в комнате, чтобы тот не портил больше вечеринку, – решил сказать лишь часть правды. Тогда ведь, если Ромка узнает всё, кара будет менее болезненной, и он меня не прибьёт, да?
– А что Вик?
– Откуда я знаю? Занялся своими делами, – проворчал в ответ.
Друг лишь многозначительно покивал и посмотрел так осуждающе… И ясно было одно – он УЖЕ знает. Всё!
– Ну хорошо. Хорошо. Самойлов заперся в комнате со мной, чтобы "следить", – я показал пальцами кавычки, закатывая глаза. – Мы провели там всю ночь и друг друга не поубивали. И он одолжил мне майку. Но мы не помирились! Я ненавижу этого гада, никогда и ни за что не стану нормально общаться с ним, ясно? – сразу же предупредил возможные вопросы.
– Да ясное дело. Как только ты его не пришиб?
Да уж, но я-то чувствую, что Попов счастлив. Нашёл, чему радоваться! Стоит нам с Виком развести этих двоих по сторонам, и всё, баста. Вражда будет налажена, а мордобои станут такими же привычными, как и раньше. Ну, или словесные перепалки. В любом случае Самойлов – самый мерзкий человечек на свете.
Невольно кинул взгляд на Вика и его подхалима, которые о чём-то активно спорили в конце коридора. Два дебила… но наблюдать за ними бывает смешно.
Кстати, нас даже покормили. И неплохо. Оказалось, что турбаза снята на сутки, а значит, "тусовать" можно до шести вечера.
Да, я хотел сбежать поскорей, так долго находиться в толпе – это просто нереально. Но разве мог я сдаться и показать слабину перед Виком? Да никогда! Так что приходилось терпеть, а заодно присоединяться к дурацким играм этой компании.
И, конечно же, как всегда в похмельной и успевшей с утра вновь порадовать себя спиртным компашке, какой-то придурок предложил сыграть в "бутылочку". Или дура, неважно. Детская забава, в которую я последний раз играл лет в четырнадцать и…
– Я не готов целоваться с незнакомыми девками, – зашипел, когда Попов заставил меня присоединиться-таки к "забаве".
– Здесь огромная куча народа, на тебя и не попадёт. А поглядеть – всегда интересно, – заметил в ответ друг.
Только вот на этот раз он был не прав – на меня попало, уже в самом начале. От девчонки пахло алкоголем и сигаретами, встрёпанная, светловолосая… У второй были очень мягкие губы – я хотел чмокнуть её в щёчку, но дамочка не вовремя дёрнулась. Все смеялись, даже аплодировали. Потом была длинная вереница поцелуев совершенно неизвестных парней и девчонок… В какой-то момент толпа заорала, что "нужно по-взрослому", и вновь подвыпившим с утра девчонкам, целующим в этот момент воздух у щёк друг друга, пришлось подчиниться, порадовав народ.
А потом горлышко бутылочки попало на Черкасова. Смешно, но как оный шёл в центр круга к довольной девчонке и целовал её, я не смотрел – наблюдал за Ромычем. Он казался бесстрастным, удивительно спокойным, но всё же едва заметно хмурил брови. Неужели друг правда имеет какие-то чувства к Сергею?
Если честно, наверное, где-то в глубине души я ещё надеюсь, что ошибся, и Попов даже не интересуется прихлебалой Вика. Заблуждаться порой приятно… Можно закрыть глаза и представить, что всё прекрасно, друг мой – абсолютно нормальный, а с Виком мы не можем и словом обмолвиться без ругани.
Но разве мир может быть "милым и добрым" и не разочаровать несчастного меня? Конечно же нет! Потому что ведомая лёгкой рукой Черкасова бутылочка указала… на Ромку. Друг, насупившись и даже сжав кулаки, проследовал к Серёже, чмокнул того в щёку, сразу же отталкивая от себя.
А потом Черкасов просто ухватил Ромыча за шею и притянул ближе, накрывая поцелуем губы, а тот… он ответил! Да ещё обнял этого мерзавца так осторожно, но в то же время отчаянно, будто боялся, что Серёжа просто вдруг возьмёт и испарится. Со страстью, с любовью…
Вроде бы народ аплодировал, а я просто не выдержал, сорвался с места, кидась прочь отсюда. Только бы не видеть, не знать. Да, всего пару часов назад я размышлял, что "должен во всём поддерживать друга", но это ведь ужасно! Эти двое – вместе! На самом деле.
– Стоять!
Пальцы больно впились в запястье, а через пару секунд меня приложили спиной к стене. Самойлов. Опять.
– Дэн, что за истерика? – зло рыкнул Вик.
Сперва я молчал, губы не слушались, на душе кошки скребли. Возможность отступления помогала не паниковать. Ведь тот поцелуй под лестницей мог мне лишь показаться. Угу, но только не теперь.
– Хэй, Корнеев.
И вот тогда меня пробило:
– Блядь, Самойлов, какая истерика? Какая? – зашипел на него. – Я спокоен! Ха-ха-ха… совершенно, идеально. Спо-ко-ен. Ты понимаешь, что они только что сосались у всех на глазах? Понимаешь, а? Блядь, они реально…
– Это такая игра, – сказал, словно отрезал.
– Что? Ты за них? Ты? Ха… Ха-ха… – смех накрыл с головой, он скручивал внутренности, до боли.
– Корнеев!
– Они… ха-ха-ха… блядь, сосались. Опять. Мой друг и этот твой… Два парня.
– И что с того? – почти что рык, злой. Очень.
– Что с того?! А ты бы стал целовать мужика, Самойлов? Никогда! Ни за что! Ты – нет! А наши друзья лобзаются друг с другом сейчас. Там, – я махнул рукой в сторону этой злосчастной комнаты, в которой осталась дурная толпа и Ромка… с Сергеем.
– Я?! – походу, Вик тоже вспылил.
– Ты… Да, ты!
– Я – да, – зло и уверенно.
– Да неужели?
– Точно.
– Ах-хах, не верю…
Стало смешно. Да Вик же психовал сильнее меня, когда узнал, что эти двое вместе, чего тогда сейчас выпендривается? Кто-кто, а он никогда такого себе не…
Додумать не получилось, потому что губ моих коротко коснулись чужие. Почти мгновенно, легко и по-детски, но – реально.
– Доказал? – рыкнул Самойлов и, разжав руки, ушёл прочь.
Мне стоит плакать или смеяться над шуткой? А может, это просто сон? Вик ведь ненавидит всех этих… гомосеков?
Я всегда считал, что умею подстраиваться под обстоятельства, плыву, словно рыба по течению, каждый раз изменяя себя так, чтобы легче влиться в происходящее. Собственно, так оно и есть – во всём, кроме отношений. Здесь важнее стабильность, плавное неизменное течение…
Да, человеческие отношения могут разрушиться в одно мгновение, но я стараюсь такие события максимально замедлить, словно грёбаная подушка безопасности. Или нет, будто механизм на автоматических подъездных дверях, который не даёт оным с грохотом захлопнуться, притормаживая и останавливая.
А если не удаётся чуть приостановить происходящее на самом деле, то заблуждения – один из выходов. Ведь обманываться – так легко! А ещё легче – закрыться от остального мира, прячась, будто моллюск в раковину.
Я – закрылся. Просто осел дома, наплевав на всё, думая… Да что уж там, даже не думая! Скорее, мысли сами фасовались в голове, постепенно приходя в порядок. Им было нужно время, мне – тоже. И мы его получили.
Ромка позвонил через несколько дней, в среду
– Дэнни, ты злишься? – тоскливо протянул он, даже не здороваясь.
Я молчал довольно долго, привыкшие уже к сомнамбулическому состоянию мысли никак не желали начать шевелиться. Но понемногу сознание всё же оттаивало после дней затворничества и молчания. Когда в трубке послышалось шевеление, и друг явно собирался уже добавить что-то к своему первому вопросу, я коротко ответил:
– Нет.
Что ж, это было чистейшей правдой – я действительно не злился. Более того, согласился принять всё, как есть, и практически пришёл к этому решению ещё на вечеринке, ибо время для "перестройки суждений" было предостаточно. Но психанул – их "публичное выступление" выбило из колеи.
И чёрт, всё бы прошло через пару часов, я бы тогда уже пришёл к тому же решению, что и сейчас. Ведь обманывая себя, надеясь, что тот поцелуй ребят под лестницей был лишь странной иллюзией, я просто хотел… слышать всё от Ромки? Да, чтобы он признался. Сам. Сейчас прекрасно это понимаю, да и на вечеринке практически разгадал смысл собственных чувств.
Но Самойлов…
– Дэн точно не злится? – подозрительно переспросил Попов. – Почему тогда забил на институт и даже не появляется в сети?
– Точно. Просто я… несколько растерян.
– Из-за меня? – по голосу было слышно, что Ромка переживает.
– Не только.
– Из-за меня и Серёжи?
Пауза. Я молчал, будучи не в силах даже повторить предыдущее "не только", а Ромыч явно психовал, не получая ответа.
– Но ведь ты, правда, не злишься? – друг явно решил действовать по-другому. – И ты всё ещё "мой" Дэнни?
– Да.
На губы вдруг наползла улыбка, тело и мысли начали оттаивать, выпадая из противного сомнамбулического состояния, в котором я пробыл последние дни. Сковывающий тело лёд не разбился, но начал таять – спокойно, осторожно, как и должен был, чтобы не поранить "хозяина".
– Да неуже-ели? – голос Ромыча тоже потеплел, становясь заметно веселее. – Так значит, Дэна, как и прежде, может выманить из берлоги тортик? Шоколадный, с безе. Или вкусная солянка с копчёным мясом? А ещё есть апельсиновое желе, пирожки с картошкой… И да! Клубничный мохито, безалкогольный – всё, как доктор прописал.
– Ты издеваешься? – фыркнул недовольно, но оттаявшие мысли автоматически нарисовали всё вышеозначенное, даже запах с собой принесли.
– Не-ет, я просто выманиваю тебя к себе в гости, – довольно, понимает же, что смог зацепить любителя вкусной еды.
– И что, позволишь всё это если не съесть, то покусать? – ворчливо отозвался я.
– Ну…
Стоит ли говорить, что через час я уже стоял на пороге квартиры Ромки, нажимая кнопку звонка? Но вот когда тот открыл, действительно застопорился, смотря на друга, словно баран на новые ворота, и не зная, что сказать. "Привет, я пришёл пожрать, хотя игнорил тебя пару дней?" или "Извини, что психовал. Мне было жутко, что ты гей, но теперь всё норма"?
Ситуацию спас Попов, который вдруг облегчённо рассмеялся и крепко меня обнял, заявляя:
– Я уж испугался, что потерял друга.
И вот тогда сердце дрогнуло. Примерно то же сказал на вечеринке Вик, повод был другой, но… Да что они заладили? Фиг я Ромыча просто так отпущу! Плевать, на всё плевать, но Попов до старости будет терпеть мою рожу и давать советы в делах амурных. И никаких "но"!
– Никогда. Слышишь? Никогда так не говори и даже не думай, – перехватив Ромку за плечи, твёрдо сказал ему. – Такого не будет! Просто я психанул, нужно было время.
– Потому я молчал пару дней, но не выдержал, – пробормотал друг. – Знаешь, Серёжа думал, что вы с Виком уже давно догадались и даже пытались нас растащить. Да и я тоже подозревал такое. Потому в воскресенье он немного… переборщил?
– Пожалуй, – согласился я.
– Дэн, я хотел сказать, правда…
Он долго ещё оправдывался, даже когда мы уже сидели на кухне, и я уплетал вкуснейшую еду на свете, приготовленную специально, чтобы "задобрить Дэнни". А потом прозвучала самая главная фраза:
– Знаешь, я ведь действительно очень его люблю.
Разве после этого у настоящего друга могут остаться ещё хоть какие-то сомнения?
Покинуть квартиру Попова удалось только поздно вечером, когда отец Ромки пришёл с работы, а друг сообразил, что уже "так поздно". Впрочем, идти домой не хотелось, потому я просто решил прогуляться.
Что делали весь день? Ну, друг не хотел "хвалиться своим парнем", но вот реабилитировать Черкасова в моих глазах явно желал. Потому большую часть времени мы провели в разговорах, перемежающихся порой замечаниями Ромки, что Серёжа не такой плохой, как кажется, и это просто из-за влияния Вика…
В этот момент мысли мои и закрутились вокруг Самойлова. А разве такое оно плохое, влияние Вика? Да, мы с ним давние враги, друг друга не уважаем и, конечно, считаем оппонента "самым ужасным в мире". Но разве мог Самойлов отрицательно повлиять на друга? Ведь это именно он остановил меня, не позволяя "сделать ребятам больно". Или Ромыч просто имел в виду, что Черкасов кажется ужасным просто потому, что друг Вика?
Но вопроса я не задал. Не смог показать, что за последние дни и отношение к Самойлову несколько поменялось. Нет, неприязнь к нему осталась, однако появились нотки уважения… К врагу? Какой ужас!
Ноги сами несли меня по знакомым с детства тропинкам. В размышлениях как-то даже забыл о времени и окружении… а когда очнулся, испугался было, что потерялся – городок хоть и не самый большой, но с моим-то топографическим кретинизмом заплутать легко! Но тут же с облегчением выдохнул, примечая знакомую детскую площадку.
Надо же, именно здесь мы с Виком, конспирируясь, обсуждали свои планы по поводу разлучения ребят. Всего пару недель назад… а сегодня я целый день просидел с Ромычем, который нет-нет и замечал, какой же Серёжа у него хороший. Какой забавной бывает порой жизнь, как странно сплетаются между собой события.
Усмехнувшись своим мыслям, я присел на одну из качелей, оттолкнулся ногами от земли, прикрыл глаза… Ну вот, с Ромкой всё решилось, только в вуз всё равно не хочется идти, может, ещё завтра прогулять? Ведь там обязательно столкнусь с Самойловым, а пока мысли в голове ещё не сложились, показывая хозяину правильное решение насчёт врага. Как смотреть крашеному балбесу в глаза после той "истерики"?
– Корнеев? – проник вдруг в сознание хриплый голос.
Я вздрогнул, открывая глаза и непонимающе глядя на парня, которого принесла сюда нелёгкая. Это шутка? Что он здесь делает?
– Вик… – пробормотал я в ответ, опуская голову.
Парень ничего не ответил. Лишь скрипнули качели напротив, оповещая, что Самойлов приземлился именно на них. А я отчётливо почувствовал, что на улице холодает…
– Ты в вуз не ходишь, – вдруг подал голос Вик. – Простыл что ли в выходные?
– Нет, всё нормально.
И опять тишина, которую попытался разрушить мой враг:
– А что тогда? О тебе немка спрашивала.
– Ничего такого, просто захотел посидеть дома…
Я поднял голову и перевёл взгляд на парня, который раздражённо теребил пальцами одной руки какую-то странную фенечку, повязанную на запястье другой. Глупые вопросы явно давались ему с трудом, брови были нахмурены… Потому следующий вопрос задал уже я.
– Вик, а почему мы враждуем?
Автор: ВалеRka (Kuro-rin)
Направление: сёнэн-ай, слеш, ориджин
Рейтинг: R
Пейринг: М/М
Жанр: романтик, ангст, юмор
Размер: миди
Статус: в процессе
Дисклаймер: Размещать на других сайтах можно только договорившись с автором!
Саммари: И вот что делать, если твой друг – гей? Нет-нет, с его нетрадиционной ориентацией я, возможно, как-нибудь и смирился бы. Но чёрт побери, что такого он нашёл в прилипале моего соперника?
Ах да, я отвлёкся. Что делать? Прививать обратно традиционную ориентацию. И лучше – обоим. А для этого стоит объединиться с врагом – проблема-то общая. Главное только, не забыть, что вы соперники, и не привязаться друг к другу…
Написано по заявке - ficbook.net/requests/40934
От автора: Я не удержалась, люблю создавать героев сильных морально, но сломавшихся/"заигравшихся" в какой-то момент ^^''
Глава 8
Глава 8 - Как всё пропало...
Примерно с середины главы, с момента, когда принесли второй коктейль, можно почитать с композицией: Дом Кукол - "Песня, в которой всё пропало" х) По крайней мере у автора как-то ассоциируется.
_____________________
– Значит, начинаем, – ведущий ликовал. – Ваше задание? – и микрофон подсунут к моему рту.
– Выпить залпом пять любых коктейлей, – начал читать, запнулся, предвкушая веселье народа, – на выбор публики.
Ромыч тяжко застонал, запуская пальцы в волосы и хорошенько взъерошивая свою тёмную шевелюру, зал же, наоборот, довольно заулюлюкал, все начали перешёптываться. Решают, что бы "позабористей" выбрать, да вот только зря это – нельзя мне много пить. Нет, два или три коктейля ничего не сделают, а вот потом… есть вероятность, что алкоголь в организме превысит некую планку – найти её так и не удалось, но Попов считает, что данная черта где-то после трёх рюмок водки или четырёх бокалов вина. И вот тогда пиши пропало! Контроль и здравомыслие просто-напросто исчезают – могу творить совершенно безумные дела.
В последний раз – где-то с год назад – я просто не рассчитал: выпил вроде бы норму, но вино было слишком крепкое. В итоге успел: подраться с каким-то качком на мечах, к счастью, тупых; бросить девушку, с которой встречались почти год; на спор едва не спрыгнуть с крыши пятиэтажки, но вместо этого в одном нижнем белье постоять на самом краю и проорать: "Вуху! Я – Король мира!" И это, к сожалению, не всё. В продолжение вечера, опять же на спор, баллончиком серебристой краски нарисовал карикатуру хозяина на новеньком чёрном Месре одного из наших преподавателей – ну, это того стоило, ибо препод та ещё скотина, – познакомился с двумя случайными женщинами за тридцать, а потом ещё переспал с ними обеими… сразу.
Но главное – наутро, проснувшись в объятиях двух дам не самого юного возраста, я помнил всё до са-амых мельчайших подробностей. И не мог понять: каким, чтоб меня, образом умудрился всё это сотворить! Притом действовал-то хорошо: уверенно, вдохновлено и с виду почти трезво. А вот забыть обо всём – мечтал, но помнил… Каждый раз идеально помнил произошедшее после попойки.
И если до того совесть в лице Ромки никогда не контролировала меня, запрещая пьянеть, то теперь Попов старается держать друга в ежовых рукавицах. Кто меня знает, вдруг на этот раз реально с крыши сигану?
– Дэн, откажись! Откажись, черти тебя дери. Скажи, что не можешь, аллергия, непереносимость… от рюмки водки начинается анафилактический шок. Гортань отекает, дышать не можешь, – зашипел мне на ухо Ромка, хватаясь за рукав. – Дэ-эн...
– Я уже сказал про аллергию.
– Но…
– Итак, начнём с лёгкого? – гад-ведущий продолжал заводить публику. – Ммм… Мимоза? Игристое вино и апельсиновый сок. Просто и со вкусом.
Коктейль принесли мгновенно: стоило ведущему замолчать, как мне в руки уже сунули тонконогий бокал с рыжевато-золотистой жидкостью. Кто-то заорал, призывая глотать быстрей, какая-то девчонка завизжала… Чёртова беснующаяся толпа. Вот я и вспомнил, почему не особо люблю вечеринки и посещение ночных клубов – алкоголь и сумасшедший пьяный народ. Что может быть хуже?
Отвернулся от недовольно сверлящего меня взглядом Ромыча, понюхал содержимое бокала, потом пригубил, сделав малюсенький глоток. А ничего так… приятно. Вздохнув, в два глотка опрокинул в себя бокал, ощущая, как вино жаром проносится к желудку. А ведь я нифига не ел весь день… со следующего уже понесёт, если не доберусь до фуршетных столов.
– А закусочку можно? – криво усмехнулся, посмотрев на ведущего.
Отозвался не он, а Попов, мгновенно вскочивший на ноги и меньше чем через минуту притащивший блюдо с разнообразной нарезкой и канапе. Притом с нервов он попытался ещё затолкать в меня пару-тройку кусков копчёного мяса одновременно – видать, чтоб подавился, а потом пить неповадно было.
Ведущий же, посмеявшись над ситуацией, продолжил:
– Слабоалкогольное пошло быстро, прекрасно. Теперь нужно переходить к чему-нибудь посильней, да? – зал согласно загудел. – И желательно бодрящему, нам ж ещё всю ночь веселиться! – вновь гудение, которое парень понял по-своему. – Хорошо, выбираем между чёрным русским и бумбоксом.
Секундочку. Первое я вроде знаю, что-то с водкой… а второе? Они меня травануть решили что ли?
– Я советую второе. Оно покрепче будет, зато порция меньше. А ведь нашему молодцу нельзя сходу свалиться.
Стопочка мгновенно оказалась у меня перед носом. Пить отраву не хотелось. Что это за слоистая бурда с тёмно-коричневой дрянью по центру? Убойная смесь, после которой я разгромлю тут всё? Хотя…
– Состав прост: водка, сливовое вино и кофе. Осторожно, горячо!
Подняв стопку с подноса, окинул взглядом толпу, стараясь отыскать среди размытых силуэтов своего врага. И ведь нашёл! Вик стоял близко, метрах в трёх от меня. Напряжённый, застывший, словно статуя… Расслабься, Самойлов, уж ты-то сегодня должен отдыхать! Твоя ж вечеринка.
И поймав взгляд Вика, я отсалютовал тому стопкой и сразу же проглотил её содержимое. Закашлялся, отставляя пустую посуду на поднос и хватая с тарелки первую попавшуюся закуску. Мать вашу, это ужасно!
Ромка нервно мял край кофты, оглядывая меня. Что, дорогая совесть, ждёшь, когда же начну буйствовать? Не бойся, пока ещё не должен, но к пятому бокалу… могу. Так что беги лучше, пока я адекватен.
Хохотнул своим мыслям, понимая, что, увы, всё уже не так, ибо пальцы начало приятно покалывать. А это первый признак…
– Третьим мы возьмём… хмм…
– Пилот! – заорал кто-то из толпы.
Попов аж воздухом подавился, закашливаясь и глядя так, будто я уже помер. Названий коктейлей, к сожалению, не знаю – пью же редко – но по виду друга видно, что сейчас, кажется, принесут вещицу, которая окончательно меня добьёт. Два оставшихся коктейля пить будет некому.
– Великолепный выбор! Ребята, коктейль в студию. Специально для нашего счастливчика – взрывная смесь из абсента и энергетика, – ведущий был похож на одного из чертей, скачущих вокруг адского котла.
Я действительно пропал. Но ведь вечеринка это вечеринка, так? Нервно прикусив губу, взял с подноса стопочку и… она была выбита из рук локтём внезапно вставшего Ромки. Притом вроде бы капелька жидкости оставила огромное зеленоватое пятно на его джинсах.
– Ах ты… – зашипел друг, хватая меня за грудки. – Ты ответишь мне, скотина неаккуратная, – и к народу: – Всё, зрелище окончено. Бухайте сами, а этому, – кивок в мою сторону, – придётся сейчас повстречаться со старухой с косой.
И схватив меня за предплечье, целеустремлённо потащил на первый этаж. Честно говоря, успел даже испугаться, что Попов действительно решил побыть совестью, которая "загрызёт" хозяина, и прибить нерадивого друга, чтоб не мучился, но он лишь затолкал меня в ванную и, заскочив следом, закрыл дверь на задвижку. Так значит, просто спасал?
Вероятно так, но это не помешало другу разразиться гневной тирадой:
– Корнеев, ты псих, придурок, сумасшедший, дебил, имбецил, олигофрен… псих!
– Ты повторяешься, – я виновато улыбнулся, глядя на Ромку щенячьим взглядом. Чтоб простил и успокоился.
– Да я готов повторять это снова и снова, как мантру! – вскипел он. – Что это было? Ты хочешь испортить Самойлову вечеринку? Или, скорее, посмешить его потом своим поведением?
Попов включил воду, наклонился, пытаясь оттереть от джинсов зелёное пятно. Рома всё ещё ворчал, отчитывая нерадивого дружка, а я смотрел на его задницу, подмечая двусмысленность ситуации, и прокручивал в голове внезапно появившийся коварный план. Чёрт побери, это идея! Ведь измен не прощают, так? Даже если это была не измена, а нечто очень на неё похожее… надо просто сделать вид, что мы тут…
Телефон был мгновенно выужен из кармана, смс получилась без объяснений, зато быстрая: "Срочно заставь Серёгу зайти в туалет на первом этаже. Срочно! Это план!"
Меня аж трясло от предвкушения. Уверен, сейчас всё пройдёт прекрасно. Нужно лишь подойти к Ромке со спины, помогая вытирать пятно. Но со стороны будет выглядеть просто… идеально!
Осторожно, чтобы Попов не услышал, я открыл замок на двери, ожидая гостя. Музыка здесь тоже орала громко, но всё же шаги были слышны. Особенно такие резкие и сильные – что Самойлов сказал ему, раз Серёга так злится? Когда топот послышался совсем рядом, я подошёл к другу, смачивая в воде носовой платок и проводя им по пятну на джинсах. Так, одну руку на талию, голову развернуть, чтобы…
Дверь резко распахнулась, ударившись об косяк.
– Корнеев, ты совсем перепил? Что за пла…
И резкий рывок, заставивший меня обернуться. Сильнейший удар в челюсть, очередной рывок – на этот раз за одежду. Силы Вик не жалел, тряся меня, словно тряпичную куклу. Челюсть тупо саднила, обещая, что благодаря вывиху жрать по-человечески не смогу ещё пару недель.
– Так это ты педик чёртов? – рявкнул Самойлов, ещё раз хорошенько меня тряхнув.
Времени, чтобы как-то защититься или ударить противника, не хватало. В бешенстве Виктор становился молниеносен, словно какой супергерой. "Супермэн?" – пронеслось в голове, когда, не получив ответа на вопрос-утверждение, Самойлов с размаху врезал мне под дых, заставив закашляться и согнуться пополам.
– Эй, стой…
Ромка попытался было влезть между мной и Виком, но Самойлов его оттолкнул, а потом, схватив меня за плечи, практически утащил в комнату напротив. Дверь захлопнулась с противным стуком, отрезающим даже от призрачной надежды на свободу.
Блядь, опять прекрасную идею загубил! И челюсть болит…
Глава 9
Глава 9 – Буду соб-лаз-нять
Вик не дал мне и слова сказать, как держал за плечи, так и впечатал спиной в стену, вышибая дух.
– Сучёныш, ты что это устроил, педик грёбаный? Наглый извращенец! – зарычал Самойлов. – Что это вы там делали?
И вновь хорошенько встряхнул свою жертву, которой, кстати, являться было дико неприятно, ибо спина начала побаливать уже после первого удара, а уж от повторной встречи со стеной…
– Я…
– Знаю, не дурак! Дружка своего соблазнить решил, да? – ещё активней зарычал Самойлов.
Ну вот, а выслушать можно? Зачем так сразу активно проявлять агрессию, не разобравшись толком в ситуации? Я спокоен, можно сказать, желаю всё обсудить, а этот болван только бить и умеет.
– Или что? – получать ответы на вопросы Вик точно не умеет.
– Самойлов, ты – придурок… – выдавил из себя, в очередной раз поприветствовав спиной стенку. – Ты опять сорвал шикарный план!
Последнее удалось сказать чуть громче первой фразы, почти крикнуть. Вдруг иначе бы оппонент не расслышал? А так я мог быть точно уверен, что слова дошли до сознания Виктора… Правда, реакция на них была специфической – парень рассмеялся.
– И каким же он был? Совратить друга? Или что? А был вообще этот… план? – выдавил он сквозь смех и вновь напряг руки, собираясь таки ж разбить мою голову о твёрдую поверхность.
Ну уж нет, сука! Снова – не ударишь! Может, тебе и нравится видеть мозги сквозь раскрошенную черепушку, но хозяину последней этого совершенно не хочется.
Однако попытка сопротивления не увенчалась успехом… Расслабленность на кончиках пальцев, разве реально с ней кулак по-человечески сжать? Хотя, если честно, это у меня вроде бы получилось, но вот нормально ударить не удалось. Самойлов просто отшатнулся, перехватывая руку за запястье и заламывая её за спину, а потом прижал меня к стене уже грудью, а не спиной.
Фак! Плечо больно…
– Или твоим планом было просто оттрахать дружка? Потерять его? Вдруг ты вообще во всё это меня втянул, чтобы Попову своему вставить, и не было никаких отношений у них с Серёгой, а, педик? – выдавал Вик всё новые варианты.
Да он просто "гений" – придумать такое… Вау! Лучше б заткнулся и дал мне голос подать, рассказать, как всё есть. Но нет же, Самойлов до последнего будет заблуждаться.
– А тебе что, есть дело до моего дру…
– Мне есть дело до Серёги! – рявкнул Вик, вновь не дав мне закончить предложение. – Зачем нужно было привести его? Чтобы сердце разбить, если они действительно… встречаются?
На некоторое время в комнате повисла тишина – я пытался осмыслить, что только что сказал Самойлов, оппонент же… наверное, жалел, что оное ляпнул. Очнулся первым, конечно же, ваш покорный слуга:
– Стоп! Только попробуй сейчас ещё сказать, что это не ты рьяно хотел их развести в разные стороны! – наконец-то удалось произнести всё, что хотел, и не оказаться перебитым. – С какой это стати говоришь о "разбитом сердце"? Не всё ли равно?
– Мы планировали, чтобы ребята разбежались по собственному желанию! – едва ли не зарычал парень, грохая теперь меня о стену лицом. Но вот в голосе его… это было смущение? Неужели?
– А в чём разница? – спросил, пока Самойлов вновь не начал болтать, но тот молчал, даже на вопрос не отвечал. Тогда пришлось продолжить: – Я хотел, чтоб Черкасов подумал, будто Ромыч ему изменяет, идиот. Наклонился так, чтобы…
Но опять не смог договорить, получив хлёсткий подзатыльник. Хватит меня бить, чёрти тебя дери!
– Ну-ну, не нужно слов. И так понятно, что ты – извращенец и лгун, которому я по глупости поверил, решив, будто Серый с Поповым могут… могут…
Нет, я не собирался это терпеть, и пока Вик подыскивал необходимое среди своего скудного словарного запаса, попробовал вырваться. Как мог, конечно, ибо "силушки богатырской" после ударной дозы спиртного явно не хватало. Так что в итоге я лишь махнул ногой назад, целясь по больному, а точнее, по интимному месту. Реакция крашеного идиота была заметно лучше – он вовремя успел отступить…
Каким образом вечно аккуратный Самойлов смог запнуться, даже не подозреваю. Знаю лишь одно – всего секунду спустя Вик грохнулся на пол, так и не отпустив руку "жертвы", отчего та, непонятным образом извернувшись, упала сверху. Хотя правильней будет сказать – оседлала, потому что в итоге парень оказался развалившимся на ковре, а я удобненько сидел у него на животе.
– Корнеев, слезай давай, – фыркнул Вик, пытаясь меня столкнуть, кажется, он чуть успокоился, оказавшись на полу, но всё же тёмная аура чувствовалась почти что физически.
Нужно было подумать головой, вспомнить, что такое "инстинкт самосохранения", и уйти, как парень и попросил, но это же я! Не-ет…
– Ахаха… – заржал, не желая отпускать Самойлова. – А тебе не страшно быть запертым в одной комнате с педиком? – припомнил ему недавние обвинения. – Вдруг суровый извращенец охотится вовсе не за своим другом, а за тобой? Не думаешь?
Поёрзал, удобней устраиваясь на животе Вика, и склонился к его уху, запуская пальцы в мелированные волосы.
– Лежишь тут снизу, манишь. Сейчас буду соб-лаз-нять… – шепнул я. – Или сильничать. Страшно?
Удержаться от смеха, конечно же, не смог, когда приметил, что Самойлов подозрительно ко мне присматривается. Правда, парень обломал всё веселье:
– Корнеев, хватит придуриваться. Верю, ты не гомик, а перепивший болван.
– Почему-у это? – протянул как можно более жеманно и вновь заёрзал у Вити на животе.
– Потому что иначе, соблазняя, всяко опустил бы свою костлявую задницу пониже, – похабненько ухмыльнулся тот, – на бёдра. Попробуешь?
Да, после такого заявления подскочил я сам. Правда, на ногах не устоял и снова грохнулся – на этот раз не на Самойлова, а просто на ковёр – да так лежать и остался. Шёки горели… то ли от количества выпивки, то ли от смущения, и последнее было, увы, совсем не из-за неуклюжести. Просто… я… не знаю, бабой себя ощутил, когда понял, что делаю?
– На этот раз прощаю тебя, враг мой, – ехидный голос Самойлова разорвал тишину. – Но не стоит больше претворять в жизнь странные пьяные планы, не обсудив их со мной, хорошо? Пить тоже больше не стоит. Теперь здесь командую я! И да, нам нужно скорее покончить со всем этим, чтобы вернуться к прежним…
– Отношениям? – предложил слово я, всё ещё зарываясь носом в ковёр.
– Да, точно. Ты встаёшь? Помочь? Или лучше запереть здесь, не выпуская к народу? – смех его вроде бы уже вполне спокойный, даже довольный.
Я промолчал… раздался топот тяжёлых ботинок Самойлова, скрипнула дверь, щёлкнул замок. Стоит ли говорить, что подскочил я словно ошпаренный?
– Эй-эй, стоять! Не смей запирать дверь!
– Обещаешь вести себя прилично на моей вечеринке? – голос из-за двери.
– Обещаю…
Хотя зря он мне поверил. Подвыпившему Денису Корнееву верить нельзя... например, потому что я сам себе несколько "не доверяю" в таком состоянии.
Жаль, Вик этого не знал. Ну, или просто хотел позабавиться.
Главы 10-13 - new
Глава 10 – А теперь… время танцев
Кажется, с определением степени опьянения я всё же немного ошибся. Коктейли, объединившись, оказывали просто убойное влияние на организм…
Во-первых, было смешно. Хотелось улыбаться и дарить счастье всем прохожим, устроить что-то такое… такое… просто потрясающее! Но придумать оное не получалось, потому приходилось просто отрываться по полной, наслаждаться вечеринкой и жизнью.
Во-вторых, уже на выходе из комнаты я понял, что "покалывание на кончиках пальцев и слабость в руках" – это не самое страшное. Куда более подозрительное состояние – странная расслабленность во всём теле и заплетающиеся ноги. Одновременно удавалось чувствовать себя лёгким, будто парящим над землёй, и дико неуклюжим…
– Иди ровно, пьянчуга! – прикрикнул Самойлов, уже в третий раз поймав за шкирку запинающегося меня. – И не смей устраивать клоунаду, портя вечеринку, – в голосе привычное раздражённое рычание. – Урою.
Я в ответ лишь рассмеялся. Нет, ну правда, до чего же забавный – серьёзный и ворчливый, когда отдыхать нужно.
– А ты… ты… – голос тоже слушался хозяина не особо шикарно, особенно сквозь хохот, – так и простоишь до утра в уголке совершенно трезвый, пока другие развлекаются? За-ну-да!
– Зато не предстаю перед публикой пьяным идиотом, – Вик пожал плечами. – Ты себя видел? Будто шальной: глаза горят, щёки красные, улыбка, как у психа. Так что лучше воздержусь и останусь хозяином положения.
– Положе… – вновь запнулся и налетел бы на стенку, если б не оказался пойманным Самойловым. – Положения?
Я вновь в голос рассмеялся, отчего Вик, наоборот, тяжело вздохнул и покачал головой. Ой, ну правда зануда! Если бы здесь кто-либо был, этот болван крашеный точно не стал бы стоять так близко, всё ещё придерживая своего врага за предплечье. Самойлов, конечно же, считает, что на публике нужно выглядеть соответствующе статусу. Уверен! А я вот выбиваюсь…
– Если не замолчишь сам, я заткну тебе рот кляпом, а потом отведу в таком виде к Попову, вручу прямо в руки и попрошу держать взаперти и в наручниках. Ясно? – процедил, наконец, Вик. – Что смешного?
– А позиция у тебя какая? Сверху или снизу? – и очередной приступ смеха. Было действительно… весело. Чёрт, а неплохие коктейли! Может, повторить? Я там недопил ещё один или два даже.
– Корнеев…
– Почему ты не отвечаешь, а, Витю…
Перебил меня звонкий подзатыльник, отвешенный Виком на многострадальную головушку.
– Ты достал со своими шуточками, – он нахмурился. – Ещё раз попробуешь что-то такое ляпнуть и или по морде получишь, на этот раз качественней, или… по морде получишь. Всё, бесишь! Гуляй к своему дружку и не смей больше претворять в жизнь сумасшедшие планы!
И так как дошли мы уже до зала, в котором и проходил весь бедлам, хозяин вечеринки просто с силой толкнул меня в толпу, едва не предоставив пинок для ускорения. Да, он хотел поскорее отвязаться от ненавистного врага, с которым сейчас смысла ругаться или махаться кулаками не было – с этим согласен, я сегодня рассла-ааабленный! – но понять всё можно было и по-другому: "Иди, Денисонька, развлекайся!"
Вот я и решил исполнить пожелание главного мужчины сегодняшней вечеринки, Вика, конечно его – позволю этому крашеному уроду хоть разок побыть крутым, – и насладиться жизнью! Правда, Ромке почему-то совершенно не нравилось моё поведение… он прямо так и спрашивал: "Дэн, ты что творишь?" – к тому же ответ, что развлекаюсь, не принимал, пытаясь остановить.
Зачем? Глупенький. Всё ведь так великолепно. Да и выпить ещё один коктейльчик – дело святое! А потом поиграть, и полапать девчонок, и потанцевать…
Последнее увлекло меня надолго. Наслаждаться, уносясь на волнах бита, двигаться, выплёскивая наружу эмоции – эйфория, рай, счастье. Но в какой-то момент стало мало и этого, захотелось другого – публики. Чтобы все смотрели только на меня!
Идея пришла внезапно. План. Гениальный! Кинулся сперва к ди-джею, упрашивая того найти нужную музыку, потом к ведущему…
– Дорогие гости, давайте разойдёмся, освободим танцпол, – активно затараторил в микрофон парень, убеждать я умею. – Сейчас будет танец в подарок всем нашим милым дамам и, конечно, хозяину вечеринки! Встречайте…
На вопли Ромыча я просто не обратил внимания – да, про хозяина ведущий, конечно, зря сказал, но отказываться от задуманного? Ни за что! Так что встречайте, дамы, сегодня танцую Я.
Музыка медленная, нежная, движения плавные, зовущие… Я когда-то долго занимался танцами, матушка заставляла, хотя и самому тоже нравилось. Почему бросил – не помню. Из-за какого-то очередного увлечения? Плевать, главное, в памяти осталось… и станцевать эротичный и красивый стриптиз точно смогу.
Развлекаться самому? Нет, это не интересно. Нужно порадовать и других.
Ладони скользят по животу, медленно стягиваю с себя майку… Девчонки визжат, кто-то аплодирует. Да, милые, знаю, что вы меня любите, знаю. Майка летит на пол, музыка гипнотизирует, нарастает, обретает силу, а я осторожно начинаю расстёгивать ремень… и внезапно получаю сильнейший удар ребром ладони по шее.
Ай-яаа!
Пока на секунду перестаю двигаться, руки уже оказываются выкрученными за спину, а прямо над ухом раздаётся злющий голос Вика, перекрикивающий даже бьющую из колонок музыку:
– Представление окончено! Клоуна мы сегодня не заказывали, комический стриптиз тоже, – и парень подопнул меня в сторону выхода. – Так что продолжайте веселиться.
Эй, какого чёрта он лезет не в своё дело? Девушкам нравилось! Или этот придурок просто завидует?
– Отпусти меня, – зашипел на Самойлова, когда тот тащил меня по лестнице на первый этаж. – Чем тебе помешало выступление?
Вик не ответил, лишь глаза его блеснули как-то… недобро. Снова в его лапах и иду на казнь – какой-то паршивый денёк.
– Эти двое в одном помещении – гремучая смесь! Сравнимо, разве что, с атомной бомбой, – заявил Черкасов, провожая взглядом друга, утаскивающего Дениса подальше от заинтригованной представлением публики. – Потому люди знающие и косились на них весь вечер. Интересно, ставки делали или нет? Даже я смотрел и каждый раз думал, что сейчас ка-ааак рванёт!
Усмехнувшись, Серёга стащил со стола очередной кусочек нарезки – молодой организм требовал жратвы, желательно побольше. Однозначно, ходить в гости к Ромке было заметно приятней прозябания на таких вот вечеринках. У Попова еда была вкусней и существенней. А ещё "с любовью" – что немаловажно.
– Уже "рвануло", – проворчал Ромыч. – Твой монстр комнатный едва туалет на первом этаже не разнёс, внезапно решив подраться там с Дэном. Надеюсь, сейчас не прибьёт… Может, поможешь? – и просящий взгляд в сторону Черкасова в надежде оного разжалобить.
– Да ну тебя, комнатный монстр нынче не буйный, – даже не заметив ухищрений своего парня, отмахнулся Сергей. – А если с кулаками кинулся, значит, за дело.
– Чего? Да когда Самойлов залетел в туалет, Дэн просто помогал мне от коктейля джинсы отмыть! – возмутился Ромка.
– Ну вот, я же сказал – за дело бил, – довольно покивал парень.
Глава 11 – Утро злое
– Ты куда меня тащишь, придуро-ок? – возмущался Дэн, тщетно пытаясь вырываться.
Вика его нытьё только ещё больше раздражало. Ох уж этот Корнеев, обожающий внимание мальчишка, застрявший в детстве! Устроил тут полнейший бедлам, желая привлечь публику. Однако стоит признать, что танцует парень хорошо…
– От-пус-тиии… – вновь протянул Корнеев и махнул ногой назад, пытаясь добраться до своего конвоира.
Последний усмехнулся, легко уворачиваясь от удара и заводя "буйного пленника" в печально известную комнатку на первом этаже, где они всего пару часов назад махались кулаками. Ну просил же тогда Вик – вести себя прилично! Разве так сложно?
Вздохнув, парень отпустил руки Дэна и подтолкнул того меж лопаток, придавая ускорения. Пьяный соперник на ногах, конечно же, не устоял, он пролетел пару шагов, запнулся и грохнулся на пол прямо перед кроватью. Вик усмехнулся, наблюдая за этой картиной. Смешно, но последнее время Корнеев его практически не бесил. Нет, вернее, не так – бесил, но не так сильно, как когда-то, а порой даже наоборот, заставлял улыбнуться. Как сейчас, например.
В такие моменты Вик напоминал себе, что нельзя поддаваться внеплановой симпатии к врагу, и упорно стремился вновь испытать дикое раздражение к Денису. Правда, порой не получалось – ненависть к Корнееву была словно вредная привычка, как курение, например. Ты вроде бы зависим, а порой испытываешь отвращение и стараешься бросить.
– Всё, ты идёшь баеньки, – словно ребёнку пояснил Вик Денису. Он поднял молодого пьяницу с пола, на этот раз прицельней кидая на кровать.
– Низзя! – недовольно отозвался Дэн. – Комнаты – для па-арочек. К тому же здесь чьи-то вещи.
Корнеев неуклюже указал рукой в сторону большой сумки, стоящей на полу. Вик даже не взглянул туда – прекрасно знал, что увидит, – его, скорее, волновал вопрос: с какого перепугу этот пьянчуга вдруг не в состоянии нормально двигаться, когда только что скакал в танце, словно горный козлик? Что за бред. Неужто просто издевается?
– Это моё, – сказал, словно отрезал.
– Так это ты из… извра… щенец! – заявил Денис.
Вик в который уже раз тяжело вздохнул. Опять эти шуточки о геях, достал!
– В любом случае, ты будешь спать здесь. Хотя бы проследить смогу, что не устроишь очередную глупость на моей вечеринке, – хмуро отозвался он, присаживаясь на кровать подальше от развалившегося там Корнеева. – За менее психованными поглядят ребята.
– Ты бросил всё ради меня? – почему-то Самойлову слышалось в голосе парня ехидство, хотя судя по аромату спиртного, исходящему от Дэна… нет, издеваться не мог, просто пьян. – Тогда я буду тебя обнима-ать, я должен, раз ты меня… это… вместо парочки, да! Но только обнимать, не больше.
– Попробуешь – урою.
– Но я…
– Урою, не посмотрю даже, что ничего не соображаешь!
Утро… и воспоминания о вечере. Мамочка дорогая!
Я резко подскочил на кровати, отползая подальше от Вика, на которого ночью успел-таки неосознанно закинуть конечности. С губ автоматически сорвалась пара строчек колыбельной, ну, той, про волка, только вот от шума Самойлов наоборот зашевелился, заставляя резко заткнуться. Надеюсь, он спал крепко и не заметил случившегося – я же не специально.
Осторожно соскользнув с кровати, я на цыпочках подобрался к двери, повернул ручку, собираясь сбежать из этого Ада… но не смог. Фак, почему заперто? Где ключ? Взгляд непроизвольно переместился на спящего Самойлова, а в голове вспыхнул вполне очевидный ответ. Чёрт побери!
Кое-как собравшись с силами, заставил себя опять приблизиться к кровати и присесть на самый краешек, осматривая Вика и пытаясь понять, куда же именно он запрятал ключ. В голове крутились события вчерашнего вечера. Словно кадры фильма, притом не самого приятного. Никогда и ни за что больше не притронусь к спиртному даже под страхом смертной казни! Пусть на этот раз я натворил меньше, но…
Взгляд вновь метнулся в сторону Самойлова. Лицо его было безмятежно, суровая складка меж бровей сейчас разгладилась, а на губах играла улыбка – видать, хорошее что-то снилось. У меня же, пожалуй, теперь пару месяцев только кошмары будут после устроенного бедлама. Да лучше б, как в прошлый раз, дурости устраивал да дамочек себе находил "постарше", а не позорился… перед другом и перед врагом.
Нет, импровизированный стриптиз ни капли не смущал, оный я мог бы устроить и в трезвом виде, если б были желающие посмотреть. Да и "план" по разлучению Ромки и Черкасова, который вчера пытался исполнить, не так уж плох… он бы действительно помог, если бы всё сложилось, как и должно было. Но я рад, что этого не случилось. Всё же, пожалуй, Вик прав – жестоко по отношению к ребятам поступать… так. Даже если они геи, даже если вместе, статус "друга" это не отменяет, а значит, мы должны заботиться об их чувствах, несмотря ни на что.
Мы с Виком как-то слишком уж взъелись на ребят, когда узнали об их возможной "связи", можно сказать, озверели, решив действовать кардинально. Но какая мне, собственно, разница, с кем встречается Попов? Это его жизнь, его решения и чувства – не мои. А вот дружба – наша, общая, и её стоит беречь.
Ох-хох, что сделали с моим мировоззрением эти недели? Какое-то жалкое время назад был готов прибить Ромыча на пару с его Сергеем за кощунственную связь, даже не разбираясь, имеется ли она, а сейчас размышляю, что нельзя рушить душевное благополучие друга и…
Самойлов застонал да перевернулся на другой бок, сразу обнимая подушку и блаженно улыбаясь. Всё же ему точно снится нечто замечательное.
Ну да, и почему-то провожу ночь в одной комнате со своим давним и самым ненавистным врагом! Куда катится мир? Ведь даже Вик меня нынче уже не так бесит… Хотя не-ет, вру, всё так же! Просто из-за шумихи с друзьями пришлось примириться с существованием Самойлова и заставить себя относительно нормально общаться с ним.
Вот именно перед Виком дико хотелось провалиться сквозь землю. Да, стриптиз и план – не страшно. Выставить себя перед Самойловым полнейшим болваном и пьянчугой – гораздо хуже! Ведь Вик явно припомнит ещё и гомосятские шуточки, и нетвёрдую походку, и даже стриптиз… Уверен.
Господи, ну почему ты не подарил мне способность проснуться поутру после пьянки и… совершенно ничего не помнить? Зачем вместо этого мне дано мучиться угрызениями совести?
Вик в очередной раз пошевелился, перевернувшись уже не живот, но так и не отпуская многострадальную подушку. Жалко мне его девушек – такой замнёт под себя во сне и не заметит! А тушка-то немаленькая, задавит.
М-да, как ни прискорбно это признавать, но Самойлов явно повыше и помощней меня будет. Да, тоже худощавый, но плечи шире, бицепсы… Взгляд мой проследовал ниже по спине и остановился на ягодицах. Да нет же, не из-за замечания Вика, будто у меня "костлявая задница", просто из заднего кармана джинсов Вика тянулась цепочка с плоским красным номерным брелком! Значит, вот он, путь к спасению, у Самойлова в… в общем, нужно просто осторожненько вытянуть ключ от комнаты за цепочку.
С минутку я собирался с силами, а потом кое-как заставил себя медленно подползти к Вику и подхватить мизинцем цепочку брелка. Только почему закон подлости ни-ког-да не обходит стороной некого Дениса Корнеева?
Стоило чуть сильней дёрнуть цепочку, чтобы ключ выскользнул-таки из кармана, как вроде бы дрыхнущий без задних ног Самойлов мгновенно вскинулся, перехватывая меня за запястья. Ключ упал на кровать, теряясь в складках покрывала.
– Хэй, ты чего, бешеный? – возмутился я, пытаясь вырваться.
– Ааа… это… лишь ты… – сонно щурясь, выдавил Самойлов. – Чего дергаешься?
Да уж, даже поутру Вик не может перестать размахивать руками, вон как сквозь сон реагирует. А если бы я подошёл к нему с ножиком и хлебом. Предлагая сделать бутерброд с колбасой? Зарезал бы?
– Блин, у тебя голова болит? – не дожидаясь ответа на первый вопрос, продолжил Самойлов.
Я отрицательно помотал головой, следя за движениями парня. Одно из запястий он так и не отпустил, но сжимал уже не так больно, скорее, просто не соображая, что вообще делает. Если честно, сейчас Вик вдруг показался мне даже забавным, домашним таким… Брр, нет-нет-нет!
– Почему пил ты, а бошка болит у меня? Что за несправедливость? – хмуро буркнул Вик.
– Ааа… эээ…
– Ладно, молчи. Так чего ты лез ко мне, извращенец?
Самойлов зевнул, взъерошил мелированную шевелюру и, отпустив-таки моё запястье, сполз с кровати. А вроде бы дурных гейских шуточек, лезущих вчера в пьяную голову, больше не было, так чего он снова заладил "извращенец-извращенец"?
– Вообще-то я хотел… достать ключ.
– Ааа… смыться решил, гомик? – Вик обернулся и окинул меня взглядом, на губах его застыла усмешка. – В таком виде? Ты отчаянный, знаешь?
Удивлённо вскинул брови, беззвучно спрашивая этого зануду, в чём же дело. Что удивительно, Самойлов понял меня и так, ибо, фыркнув, сообщил:
– А ты не думаешь, что вчера майку где-то посеял? Ах не-ет, не так! Ты же её подарил той визжащей дамочке.
– Витюша, не ехидничай, – зло отозвался я.
– А то что? И не смей меня так называть.
– Получишь!
– Ну, если так же, как и вчера, то с радостью, – и наглющая улыбочка. Это он напоминает о том, что я вчера даже кулаки сжать не мог или… – Вместо драки ты та-ак пытался меня "соблазнить"!
– Да пошёл ты!
Щёки мгновенно запылали при воспоминаниях об этом самом ужасном моменте моей жизни, так что пришлось резко отвернуться, пряча смущение от Самойлова. Чёрт-чёрт-чёрт! Пусть он не поймёт, что мне стыдно из-за случившегося, а то ведь ржать будет остаток жизни. Ну, или хотя бы обучения в вузе – мало ли как после нас жизнь растащит по сторонам.
– Пфф… не дуйся, Корнеев, по утрам я добрый, просто ехидный, – заржал Вик. Спасибо, я заметил. – Держи майку, делюсь.
И оная приземлилась прямо мне на голову. Чудесное начало дня!
Глава 12 – Что и следовало доказать
Из комнаты мы выбрались через часок, когда, наконец, отыскали ключ, который каким-то странным образом оказался далеко под кроватью. Самойлов, правда, долго матерился и даже разок обещался "надрать наглецу задницу" – нет-нет, не ключу, а мне, когда снова назвал его "Витюшей". Что, кстати, Вик и сделал – внаглую отшлёпал, когда я, ничего не подозревая, пытался достать потеряшку из-под кровати как более худощавый и был совершенно безоружен!
Угу, а потом этот гад крашеный ещё ржал, как сумасшедший, да носился по комнате, сшибая вещи и пытаясь сбежать от злющего меня. В общем, мы могли бы выбраться из комнаты и раньше, если бы не валяли дурака – ага, Сакмойлова, ибо под конец я его таки ж поймал. За ногу. Сперва запнувшись и тоже грохнувшись на пол.
Хотя лучше бы я так и сидел взаперти…
– Ооо… Дэн, ты так… видоизменился, – заржал Ромыч, когда приметил меня. – Обновил гардероб.
Ой-ой, не смешно! Да, майка Вика, во-первых, с дурацким принтом, во-вторых, висит на мне мешком, но не я первый надеваю шмотки с чужого плеча. Вначале был Черкасов в твоей аляповатой одежде.
– Хватит ржать, – проворчал в ответ другу, раздражённо поправляя майку. – Это ты не попытался остановить вчера бешеного монстра.
– Тебя? – фыркнув.
– Самойлова, когда он меня утаскивал с танцпола.
– Нужно было думать раньше и не пить, – Ромыч пожал плечами, будто бы безразлично, но улыбка показывала, что друг просто "ворчит по делу". – Где ты был всю ночь?
А вот на этом вопросе я замолчал, просто не зная, что ответить. Правду? Но тогда точно Попов может подумать… не то, ибо у самого имеется грешок. А если солгу? Вдруг Ромыч уже всё знает и сейчас решил просто проверить друга?
– Монстр побушевал и запер бедного-несчастного соперника в комнате, чтобы тот не портил больше вечеринку, – решил сказать лишь часть правды. Тогда ведь, если Ромка узнает всё, кара будет менее болезненной, и он меня не прибьёт, да?
– А что Вик?
– Откуда я знаю? Занялся своими делами, – проворчал в ответ.
Друг лишь многозначительно покивал и посмотрел так осуждающе… И ясно было одно – он УЖЕ знает. Всё!
– Ну хорошо. Хорошо. Самойлов заперся в комнате со мной, чтобы "следить", – я показал пальцами кавычки, закатывая глаза. – Мы провели там всю ночь и друг друга не поубивали. И он одолжил мне майку. Но мы не помирились! Я ненавижу этого гада, никогда и ни за что не стану нормально общаться с ним, ясно? – сразу же предупредил возможные вопросы.
– Да ясное дело. Как только ты его не пришиб?
Да уж, но я-то чувствую, что Попов счастлив. Нашёл, чему радоваться! Стоит нам с Виком развести этих двоих по сторонам, и всё, баста. Вражда будет налажена, а мордобои станут такими же привычными, как и раньше. Ну, или словесные перепалки. В любом случае Самойлов – самый мерзкий человечек на свете.
Невольно кинул взгляд на Вика и его подхалима, которые о чём-то активно спорили в конце коридора. Два дебила… но наблюдать за ними бывает смешно.
Кстати, нас даже покормили. И неплохо. Оказалось, что турбаза снята на сутки, а значит, "тусовать" можно до шести вечера.
Да, я хотел сбежать поскорей, так долго находиться в толпе – это просто нереально. Но разве мог я сдаться и показать слабину перед Виком? Да никогда! Так что приходилось терпеть, а заодно присоединяться к дурацким играм этой компании.
И, конечно же, как всегда в похмельной и успевшей с утра вновь порадовать себя спиртным компашке, какой-то придурок предложил сыграть в "бутылочку". Или дура, неважно. Детская забава, в которую я последний раз играл лет в четырнадцать и…
– Я не готов целоваться с незнакомыми девками, – зашипел, когда Попов заставил меня присоединиться-таки к "забаве".
– Здесь огромная куча народа, на тебя и не попадёт. А поглядеть – всегда интересно, – заметил в ответ друг.
Только вот на этот раз он был не прав – на меня попало, уже в самом начале. От девчонки пахло алкоголем и сигаретами, встрёпанная, светловолосая… У второй были очень мягкие губы – я хотел чмокнуть её в щёчку, но дамочка не вовремя дёрнулась. Все смеялись, даже аплодировали. Потом была длинная вереница поцелуев совершенно неизвестных парней и девчонок… В какой-то момент толпа заорала, что "нужно по-взрослому", и вновь подвыпившим с утра девчонкам, целующим в этот момент воздух у щёк друг друга, пришлось подчиниться, порадовав народ.
А потом горлышко бутылочки попало на Черкасова. Смешно, но как оный шёл в центр круга к довольной девчонке и целовал её, я не смотрел – наблюдал за Ромычем. Он казался бесстрастным, удивительно спокойным, но всё же едва заметно хмурил брови. Неужели друг правда имеет какие-то чувства к Сергею?
Если честно, наверное, где-то в глубине души я ещё надеюсь, что ошибся, и Попов даже не интересуется прихлебалой Вика. Заблуждаться порой приятно… Можно закрыть глаза и представить, что всё прекрасно, друг мой – абсолютно нормальный, а с Виком мы не можем и словом обмолвиться без ругани.
Но разве мир может быть "милым и добрым" и не разочаровать несчастного меня? Конечно же нет! Потому что ведомая лёгкой рукой Черкасова бутылочка указала… на Ромку. Друг, насупившись и даже сжав кулаки, проследовал к Серёже, чмокнул того в щёку, сразу же отталкивая от себя.
А потом Черкасов просто ухватил Ромыча за шею и притянул ближе, накрывая поцелуем губы, а тот… он ответил! Да ещё обнял этого мерзавца так осторожно, но в то же время отчаянно, будто боялся, что Серёжа просто вдруг возьмёт и испарится. Со страстью, с любовью…
Вроде бы народ аплодировал, а я просто не выдержал, сорвался с места, кидась прочь отсюда. Только бы не видеть, не знать. Да, всего пару часов назад я размышлял, что "должен во всём поддерживать друга", но это ведь ужасно! Эти двое – вместе! На самом деле.
– Стоять!
Пальцы больно впились в запястье, а через пару секунд меня приложили спиной к стене. Самойлов. Опять.
– Дэн, что за истерика? – зло рыкнул Вик.
Сперва я молчал, губы не слушались, на душе кошки скребли. Возможность отступления помогала не паниковать. Ведь тот поцелуй под лестницей мог мне лишь показаться. Угу, но только не теперь.
– Хэй, Корнеев.
И вот тогда меня пробило:
– Блядь, Самойлов, какая истерика? Какая? – зашипел на него. – Я спокоен! Ха-ха-ха… совершенно, идеально. Спо-ко-ен. Ты понимаешь, что они только что сосались у всех на глазах? Понимаешь, а? Блядь, они реально…
– Это такая игра, – сказал, словно отрезал.
– Что? Ты за них? Ты? Ха… Ха-ха… – смех накрыл с головой, он скручивал внутренности, до боли.
– Корнеев!
– Они… ха-ха-ха… блядь, сосались. Опять. Мой друг и этот твой… Два парня.
– И что с того? – почти что рык, злой. Очень.
– Что с того?! А ты бы стал целовать мужика, Самойлов? Никогда! Ни за что! Ты – нет! А наши друзья лобзаются друг с другом сейчас. Там, – я махнул рукой в сторону этой злосчастной комнаты, в которой осталась дурная толпа и Ромка… с Сергеем.
– Я?! – походу, Вик тоже вспылил.
– Ты… Да, ты!
– Я – да, – зло и уверенно.
– Да неужели?
– Точно.
– Ах-хах, не верю…
Стало смешно. Да Вик же психовал сильнее меня, когда узнал, что эти двое вместе, чего тогда сейчас выпендривается? Кто-кто, а он никогда такого себе не…
Додумать не получилось, потому что губ моих коротко коснулись чужие. Почти мгновенно, легко и по-детски, но – реально.
– Доказал? – рыкнул Самойлов и, разжав руки, ушёл прочь.
Мне стоит плакать или смеяться над шуткой? А может, это просто сон? Вик ведь ненавидит всех этих… гомосеков?
Глава 13 – Примирение
Я всегда считал, что умею подстраиваться под обстоятельства, плыву, словно рыба по течению, каждый раз изменяя себя так, чтобы легче влиться в происходящее. Собственно, так оно и есть – во всём, кроме отношений. Здесь важнее стабильность, плавное неизменное течение…
Да, человеческие отношения могут разрушиться в одно мгновение, но я стараюсь такие события максимально замедлить, словно грёбаная подушка безопасности. Или нет, будто механизм на автоматических подъездных дверях, который не даёт оным с грохотом захлопнуться, притормаживая и останавливая.
А если не удаётся чуть приостановить происходящее на самом деле, то заблуждения – один из выходов. Ведь обманываться – так легко! А ещё легче – закрыться от остального мира, прячась, будто моллюск в раковину.
Я – закрылся. Просто осел дома, наплевав на всё, думая… Да что уж там, даже не думая! Скорее, мысли сами фасовались в голове, постепенно приходя в порядок. Им было нужно время, мне – тоже. И мы его получили.
Ромка позвонил через несколько дней, в среду
– Дэнни, ты злишься? – тоскливо протянул он, даже не здороваясь.
Я молчал довольно долго, привыкшие уже к сомнамбулическому состоянию мысли никак не желали начать шевелиться. Но понемногу сознание всё же оттаивало после дней затворничества и молчания. Когда в трубке послышалось шевеление, и друг явно собирался уже добавить что-то к своему первому вопросу, я коротко ответил:
– Нет.
Что ж, это было чистейшей правдой – я действительно не злился. Более того, согласился принять всё, как есть, и практически пришёл к этому решению ещё на вечеринке, ибо время для "перестройки суждений" было предостаточно. Но психанул – их "публичное выступление" выбило из колеи.
И чёрт, всё бы прошло через пару часов, я бы тогда уже пришёл к тому же решению, что и сейчас. Ведь обманывая себя, надеясь, что тот поцелуй ребят под лестницей был лишь странной иллюзией, я просто хотел… слышать всё от Ромки? Да, чтобы он признался. Сам. Сейчас прекрасно это понимаю, да и на вечеринке практически разгадал смысл собственных чувств.
Но Самойлов…
– Дэн точно не злится? – подозрительно переспросил Попов. – Почему тогда забил на институт и даже не появляется в сети?
– Точно. Просто я… несколько растерян.
– Из-за меня? – по голосу было слышно, что Ромка переживает.
– Не только.
– Из-за меня и Серёжи?
Пауза. Я молчал, будучи не в силах даже повторить предыдущее "не только", а Ромыч явно психовал, не получая ответа.
– Но ведь ты, правда, не злишься? – друг явно решил действовать по-другому. – И ты всё ещё "мой" Дэнни?
– Да.
На губы вдруг наползла улыбка, тело и мысли начали оттаивать, выпадая из противного сомнамбулического состояния, в котором я пробыл последние дни. Сковывающий тело лёд не разбился, но начал таять – спокойно, осторожно, как и должен был, чтобы не поранить "хозяина".
– Да неуже-ели? – голос Ромыча тоже потеплел, становясь заметно веселее. – Так значит, Дэна, как и прежде, может выманить из берлоги тортик? Шоколадный, с безе. Или вкусная солянка с копчёным мясом? А ещё есть апельсиновое желе, пирожки с картошкой… И да! Клубничный мохито, безалкогольный – всё, как доктор прописал.
– Ты издеваешься? – фыркнул недовольно, но оттаявшие мысли автоматически нарисовали всё вышеозначенное, даже запах с собой принесли.
– Не-ет, я просто выманиваю тебя к себе в гости, – довольно, понимает же, что смог зацепить любителя вкусной еды.
– И что, позволишь всё это если не съесть, то покусать? – ворчливо отозвался я.
– Ну…
Стоит ли говорить, что через час я уже стоял на пороге квартиры Ромки, нажимая кнопку звонка? Но вот когда тот открыл, действительно застопорился, смотря на друга, словно баран на новые ворота, и не зная, что сказать. "Привет, я пришёл пожрать, хотя игнорил тебя пару дней?" или "Извини, что психовал. Мне было жутко, что ты гей, но теперь всё норма"?
Ситуацию спас Попов, который вдруг облегчённо рассмеялся и крепко меня обнял, заявляя:
– Я уж испугался, что потерял друга.
И вот тогда сердце дрогнуло. Примерно то же сказал на вечеринке Вик, повод был другой, но… Да что они заладили? Фиг я Ромыча просто так отпущу! Плевать, на всё плевать, но Попов до старости будет терпеть мою рожу и давать советы в делах амурных. И никаких "но"!
– Никогда. Слышишь? Никогда так не говори и даже не думай, – перехватив Ромку за плечи, твёрдо сказал ему. – Такого не будет! Просто я психанул, нужно было время.
– Потому я молчал пару дней, но не выдержал, – пробормотал друг. – Знаешь, Серёжа думал, что вы с Виком уже давно догадались и даже пытались нас растащить. Да и я тоже подозревал такое. Потому в воскресенье он немного… переборщил?
– Пожалуй, – согласился я.
– Дэн, я хотел сказать, правда…
Он долго ещё оправдывался, даже когда мы уже сидели на кухне, и я уплетал вкуснейшую еду на свете, приготовленную специально, чтобы "задобрить Дэнни". А потом прозвучала самая главная фраза:
– Знаешь, я ведь действительно очень его люблю.
Разве после этого у настоящего друга могут остаться ещё хоть какие-то сомнения?
Покинуть квартиру Попова удалось только поздно вечером, когда отец Ромки пришёл с работы, а друг сообразил, что уже "так поздно". Впрочем, идти домой не хотелось, потому я просто решил прогуляться.
Что делали весь день? Ну, друг не хотел "хвалиться своим парнем", но вот реабилитировать Черкасова в моих глазах явно желал. Потому большую часть времени мы провели в разговорах, перемежающихся порой замечаниями Ромки, что Серёжа не такой плохой, как кажется, и это просто из-за влияния Вика…
В этот момент мысли мои и закрутились вокруг Самойлова. А разве такое оно плохое, влияние Вика? Да, мы с ним давние враги, друг друга не уважаем и, конечно, считаем оппонента "самым ужасным в мире". Но разве мог Самойлов отрицательно повлиять на друга? Ведь это именно он остановил меня, не позволяя "сделать ребятам больно". Или Ромыч просто имел в виду, что Черкасов кажется ужасным просто потому, что друг Вика?
Но вопроса я не задал. Не смог показать, что за последние дни и отношение к Самойлову несколько поменялось. Нет, неприязнь к нему осталась, однако появились нотки уважения… К врагу? Какой ужас!
Ноги сами несли меня по знакомым с детства тропинкам. В размышлениях как-то даже забыл о времени и окружении… а когда очнулся, испугался было, что потерялся – городок хоть и не самый большой, но с моим-то топографическим кретинизмом заплутать легко! Но тут же с облегчением выдохнул, примечая знакомую детскую площадку.
Надо же, именно здесь мы с Виком, конспирируясь, обсуждали свои планы по поводу разлучения ребят. Всего пару недель назад… а сегодня я целый день просидел с Ромычем, который нет-нет и замечал, какой же Серёжа у него хороший. Какой забавной бывает порой жизнь, как странно сплетаются между собой события.
Усмехнувшись своим мыслям, я присел на одну из качелей, оттолкнулся ногами от земли, прикрыл глаза… Ну вот, с Ромкой всё решилось, только в вуз всё равно не хочется идти, может, ещё завтра прогулять? Ведь там обязательно столкнусь с Самойловым, а пока мысли в голове ещё не сложились, показывая хозяину правильное решение насчёт врага. Как смотреть крашеному балбесу в глаза после той "истерики"?
– Корнеев? – проник вдруг в сознание хриплый голос.
Я вздрогнул, открывая глаза и непонимающе глядя на парня, которого принесла сюда нелёгкая. Это шутка? Что он здесь делает?
– Вик… – пробормотал я в ответ, опуская голову.
Парень ничего не ответил. Лишь скрипнули качели напротив, оповещая, что Самойлов приземлился именно на них. А я отчётливо почувствовал, что на улице холодает…
– Ты в вуз не ходишь, – вдруг подал голос Вик. – Простыл что ли в выходные?
– Нет, всё нормально.
И опять тишина, которую попытался разрушить мой враг:
– А что тогда? О тебе немка спрашивала.
– Ничего такого, просто захотел посидеть дома…
Я поднял голову и перевёл взгляд на парня, который раздражённо теребил пальцами одной руки какую-то странную фенечку, повязанную на запястье другой. Глупые вопросы явно давались ему с трудом, брови были нахмурены… Потому следующий вопрос задал уже я.
– Вик, а почему мы враждуем?
@темы: заявки, творчество, ориджн, яой, Сыграем во вражду, романы
-
-
09.05.2013 в 23:57-
-
17.05.2013 в 21:26-
-
17.05.2013 в 21:42Знаете, в шапке сказано, что "по заявке", даже ссылка дана) История, названная вами, тоже по ней же. Все события до "соблазнения в ванной" были в оной, так что да, здесь истории, скорее всего, очень во многом сходятся, отличаясь лишь подачей.
Но ваши слова звучат почти как обвинение в плагиате... это не особо приятно.
-
-
17.05.2013 в 22:01-
-
17.05.2013 в 22:10P.S. Впрочем, наверное, я такая "вспыльчивая", ибо специально, чтобы, не дай Бог, чужая история не повлияла на собственное восприятие работы, даже ни словечка не читаю из других текстов по данной заявке, пока не допишу свою историю
-
-
06.06.2013 в 14:00-
-
06.06.2013 в 14:06-
-
21.06.2013 в 22:11-
-
21.06.2013 в 22:52