Чтобы постельные сцены были хорошими - им нужна долгая "выдержка" (Жизненное правило автора)
Название: Пьеса длиною в жизнь
Автор: ВалеRka (Kuro-rin)
Направление: сёнэн-ай, слеш, ориджин
Рейтинг: R
Пейринг: М/М
Жанр: ангст, романтик, психология и психоделия, граничащая с фэнтези да мистикой
Размер: большой мини
Статус: закончена
Дисклаймер: Размещать на других сайтах можно только договорившись с автором!
Саммари: В войне на самом краю сознания чаще всего можно выделить несколько враждующих сторон, но нельзя точно сказать, кто прав, а кто виноват. Каждый противник имеет свои причины для борьбы, каждый отстаивает свою правду.
В игре на грани сумасшествия выживают не многие. Но чаще вопрос в другом: как люди попадают в данную игру и какие правила в ней существуют? А есть ли они вообще, эти правила? Ведь тонкое круженное сплетение мыслей и чувств соединяет в себе жизнь, игру и войну, создавая тупик, выбраться из которого практически нереально. Перекидывая тебя в совершенно иной, "внутренний" мир…
От автора: Подарочек на ДР моему соавтору duke17) Можно назвать сонгфиком на песню Максима Леонидова – "Маленькая роль". Моё видение, ощущение, представление… не знаю даже, как назвать.
Listen or download Леонидов Максим Маленькая роль for free on Prostopleer
Начало - здесь
Окончание - 26 апреля
Кульминация, битва, война… Наконец она настала, и зрители замерли, боясь даже аплодировать. Они судьи, заведомо давшие положительный ответ, заинтересовавшиеся происходящим. Те, кого уже невозможно переубедить!
Только вот исход сражения от них уже не зависит.
Граница встретила нас ливнями, а ещё жёлтыми флагами Ирдании, ярко виднеющимися вдалеке.
– Мы вовремя, – король усмехнулся, отпуская мою руку и направляясь в сторону центрального шатра.
Пограничные поселения в военное время вообще были больше похожи на походные лагеря. Пару лет назад здесь стояли добротные дома, смотровые башни, прочные стены… потом всё это было разгромлено. Так что земляные насыпи, ограждающие палаточный лагерь – всё, что осталось.
Войска противника не собирались наступать. Думаю, они так же, как и мы, прятались под тканью шатров от ледяных капель осеннего дождя. Биться в мокрой одежде – не самое хорошее, что можно представить. Вообще, война – вещь паршивая, но отделаться от неё нереально. Мы должны отвечать за каждый свой шаг…
Потому-то, выйдя на улицу после долгих обсуждений стратегии грядущей битвы, я и смотрю вдаль. Туда, где желтеют в ночном небе тусклые и промокшие флаги противника. И понимаю, это именно мы с королём виноваты в том, что заставляем воинов кидаться грудью на амбразуры. Образно, конечно, но всё же…
Ир уже спал, когда я, вдоволь "накупавшись", вернулся в палатку. Переоделся во всё сухое и присел рядом со своим королём. Завтра случится что-то плохое. Конечно, начало сражения не означает ничего хорошего, но я чувствую где-то в глубине души – это не самое страшное. Ират, как ты мог предлагать мне оставить тебя одного? Если тебе будет угрожать опасность завтра, на пути меча или пули будет стоять моё тело. Я приму на себя любой удар!
Так и заснул, сидя рядом с повелителем, а разбужен был через пару часов звуком магической тревоги – ирданианцы атаковали. Мгновенно открыл глаза, услышав предупреждающий звон, кинулся к ещё мокрой, но более пригодной для сражения форме. Будить Ирата тоже не требовалось, он даже не переодевался для сна, так и лёг в военном мундире, только укутался лёгким одеялом. Потому сейчас я только натягивал штаны, а повелитель уже кинулся на улицу.
А там ведь темно ещё! Закончился дождь, и они сразу же выступили? Чёртовы ирданианцы!
– Стойте, мой король, подождите! – кричу ему в след, но Ират будто бы не слышит.
Мундир и какая-то защита? Зачем они нужны? Успеваю лишь накинуть на плечи рубаху да схватить меч с пистолетом, а после кидаюсь следом за королём.
Битва уже в самом разгаре: свистят пули, звенят мечи… Грохот просто сводит с ума. И ощущение чужих взглядов – почему оно снова вернулось? Какого чёрта воины достали ружья? В такой темнотище нельзя стрелять, задеть можно как чужих, так и своих. А ещё можно задеть короля! Ират, повелитель, где вы?
Вижу его, сцепившегося с одним из воинов королевы: сильный и упрямый, серебристые волосы, которые он не успел собрать в хвост, разметались по спине светлой волной. Руки напряжены, когда он, повернувшись, отражает атаку второго противника. Теперь двое на одного, Ират только и успевает, что отбиваться от них, отступая, а я мчусь со всех ног на помощь повелителю. Зачем ты лезешь, дурачок? Ты должен командовать! Сила – в воинах, мощь – в хорошей стратегии.
Оказываюсь, наконец, рядом, пронзая своим клинком одного из противников, тот падает, задыхаясь. Да, таким ударам меня и обучали с юношества. Меня, Ират, а не тебя. Поэтому, мой король, если так хочется – бейтесь, только прошу, будьте рядом в такие моменты, чтобы я видел ваше разгорячённое от волнения лицо, чтобы мог защитить в любой момент, чтобы…
Острая боль, пронзающая грудь и онемение, расползающееся по всему телу. Опускаю голову – между рёбер, почти на уровне сердца виднеется самый кончик клинка. "Насквозь, хороший удар", – проносится почему-то в голове, а по белой рубахе быстро расплывается алое пятно. Касаюсь его пальцами – кончики их тоже окрашиваются в алый цвет, а на языке чувствуется противный металлический привкус, будто от меча, что торчит сейчас у меня в груди.
Ноги уже не держат, заваливаюсь на бок, а потом и падаю на мокрую после дождя траву, окрашенную чужой кровью. Впрочем, это даже не ощущается – слышно только бешеное биение пульса у меня в голове. Или это не пульс, сердце же должно постепенно перестать биться…
Кажется, ещё слышны крики повелителя, он, как и обычно, произносит моё имя, наслаждается вибрацией языка при звуке "эр". А я люблю, как Ир говорит его… Адрэ. Из его уст – просто шикарно.
Прикосновения ладоней к щекам почти не ощутимы, но я всё же открываю глаза, встречаясь с безумным взглядом повелителя. Он весь в крови… Неужели? Ах, нет, это моя. Ну и хорошо, как же хорошо…
Багровая пелена застилает глаза. Живите, мой король! Единственное, чего я хочу даже сейчас – защитить вас.
"В тот день немало воинов полегло. Однако битва была выиграна и война вновь получила отсрочку. Стоило бы продвигаться дальше, разгромить Ирданию в пух и прах, только вот короля заботило другое – спасти тех, кто ещё мог бы выжить.
Повелитель своими силами, почти умирая от истощения, переправил всех в замок, к лекарям. И действительно, спасти удалось всех, кроме одного…
– Он был героем, который верой и правдой служил своему повелителю… – король с трудом размыкает губы, произнося эту короткую фразу.
На похоронах собрались только самые близкие: друзья и родственники умершего. И главное – сам Король, замученный и уставший. Его бледное и осунувшееся лицо кажется сейчас ликом призрака, а может, и самой смерти. Следом за священником он повторяет слова молитвы, шевелятся бескровные губы, а из глаз тонкими дорожками катятся по щекам слёзы".
И те, что следили за каждым его движением, зрители, собравшиеся в зале, они плачут вместе с ним, хоть и не знают, что слёзы короля предназначены не просто человеку, который защищал его ценой своей жизни, а возлюбленному.
И не о смерти он плачет, а о жизни, зная, как она повернётся.
Громкие аплодисменты сотрясают воздух. Занавес, тихая музыка… Антракт.
Зрители расходятся, украдкой вытирая не высохшие ещё слёзы, а история… она вновь находит продолжение за задёрнутыми шторами.
Открывать глаза не хотелось – казалось, боль пронзит тело, только я это сделаю. Но тихий голос, напевающий одну из известных в стране колыбельных, был словно маяк, он притягивал, манил.
– Мой король, – прошептал, всё же поднимая веки и пытаясь найти мужчину взглядом.
Пение мгновенно замолкло, а щеки мои коснулись ледяные пальцы повелителя. Они поднялись к виску, потом вернулись к губам, замерли на подбородке.
– Адрэ, мой Адрэ, – король склонился, исступлённо касаясь губами моих. – Боже, а я уж и не мечтал. Мы ведь тебя похоронили. Но дыхание, я его слышал, потому…
Он смотрел на меня неверящим взглядом, гладил пальцами щёку, будто бы желая удостовериться, что я лежу перед ним. А после Ират просто уронил голову на кровать и жалко разревелся, сжимая в кулак одеяло.
– Мой король, – я позвал так его несколько раз, но мужчина не отзывался, тогда уж, наплевав на все предрассудки, я всё же протянул руку, касаясь его волос, и тихо шепнул: – Ир… не плачь…
Ират поднял влажное от слёз лицо, ловя мой взгляд, кивнул медленно и осторожно.
– Они сказали, что хоть ты и дышишь, скорее всего, уже не очнёшься. Они настояли на церемонии похорон, хотели закопать твоё тело, – голос срывается. – А я не верил! Зачаровал куклу, а тебя…
Я слушал с улыбкой, любуясь лицом любимого. Господи, спасибо тебе, что позволил вновь вернуться к нему! Спасибо, что не забрал жизнь моего короля в той глупой битве. Как бы жил без него верный слуга?
– Дурак, почему ты не согласился на то моё предложение? Как бы я жил без тебя? – гневно закончил Ир свою речь.
Лишь рассмеялся в ответ, пытаясь его обнять. Глупый, а если бы убили тебя, что делал бы оставшийся в живых я? Ир отстранился сперва, скинул с плеч плотные парадные одежды, подошёл к столу, чтобы потушить стоящие там свечи. Плечи его были напряжены, серебристые волосы будто б померкли и не сияли уже в лунном свете, но всё же для меня он был лучшим.
Вернувшись, мужчина лёг на кровать рядом со мной, положив голову на плечо. Нежный голос затянул какую-то грустную песню. О короле, которого все презирали, а по-настоящему любила только одна; о том, как эту девушку попытались убить ненавидящие его люди; и о судьбе самого короля, которого всё же уничтожили, хотя он и делал всё для своей страны…
– Не стоит, – перебил я Ира, когда он вновь начал тянуть что-то такое же грустное – Давай, я спою? Больно слышать такие песни. Не трави душу, они не о нас.
– Не о нас… – эхом отозвался повелитель.
– Тогда давай…
Договорить я не успел, мужчина вдруг поднялся, закрывая мои губы поцелуем. Нежным и в то же время страстным, будто бы прощальным. И от этого стало страшно. Я хоть и боялся двигаться, но всё же крепко сжал руками его плечи, садясь на кровати. На удивление рана на груди ни капли не болела, хоть и была крепко перебинтована – много дней я, наверное, пролежал без сознания.
– Ират, что случилось? – нахмурился.
Имя короля так легко срывалось с губ, будто бы я всю жизнь без страха повторял его. Ират, Ир…
– Я хочу тебя, – он склонил голову, глаза закрыли длинные пряди светлых волос.
– И только? Всё в порядке? – не мог принять его состояние. Нет, не правильно, король встревожен чем-то!
Он замолчал, смотря мне в глаза взглядом зверя, загнанного в угол. Губы плотно сжаты, лицо измученное…
– Я люблю тебя? – больше вопрос, чем утверждение, но именно он заставил меня разжать руки и с удивлением глянуть на повелителя.
А после Ират просто накинулся на меня, целуя, не давая отстраниться. Его пламенные объятия были одновременно жесткими и осторожными, поцелуи – исступлёнными, стоны – полными боли, не физической, душевной. Он не говорил мне ничего, но сердце моё чувствовало и обливалось кровью. Что-то должно произойти, обязательно должно…
Утро встретило нас яркими солнечными лучами, пробивающимися сквозь плотные шторы. Проснулся я первым и не хотел будить возлюбленного, он казался таким забавным после жаркой ночи и сна – встрёпанный, расслабленный, совсем молодой ещё. Только вот из-за моего движения Ират вздрогнул и резко открыл глаза, подскочил практически мгновенно, расчёсывая пальцами волосы и подхватывая с пола одежду.
– Торопишься? – удивлённо спросил я.
– Ну, война ведь ещё, – он натянуто улыбнулся. – Я должен идти, не хочу подвести Лея… Он придёт к тебе позже. Выслушаешь? Решите, как тебе сбежать из замка и…
Я поднялся с кровати, подходя к королю и помогая тому расправить рубаху. Ират что-то недоговаривал, и противное ощущение чего-то неизбежного чёрным облаком висело над душой.
– А как же вы без меня, мой король? – посмел, наконец, спросить. Но не смог на этот раз назвать его по имени.
– Не переживай, сегодня всё решится, – он улыбается, порывисто обнимает меня, целует куда-то в висок. – Удача ведь на нашей стороне!
И убегает из комнаты, подхватив по пути с пола мятую парадную накидку, а у меня в голове звучат почему-то строчки той песни, которую он пел вчера:
…и желая спасти любимую, от всего отказался король,
Он врагам передал власть всесильную, согласившись вытерпеть боль…
Занавес вновь открывается, оркестр заводит свою песню, начинается второй акт, которого все так ждали. Занимают все свои места, откладывая в сторону чипсы и газировку, а пред их глазами предстаёт новая сцена.
Никто не знает пока, чем всё закончится, и несут ли хоть что-то светлое с собой эти серые тона.
Лежать в пустой комнате и смотреть в потолок мне быстро надоело, потому решил хотя бы приоткрыть окошко, чтобы слышать доносящиеся с улицы голоса. Интересно, что это за комната такая? Кровать, тумбочка да стол с вазой – вот и вся обстановка.
Раздвинув плотные шторы, присел на подоконник, глядя сквозь стекло на улицу. Ах, ясно, я в северном крыле замка, оно пустует большую часть времени, потому что под ним как раз находятся темницы. Хорошее место нашёл Ир, чтобы меня спрятать! Вот как раз напротив окна арка, ведущая во внутренний двор – прекрасно всё видно.
Я потянул задвижку, желая открыть окно, но она не поддалась, слишком плотно была забита. Ещё раз дёрнул – ни в какую. Потому пришлось лишь тоскливо изучать взглядом улицу. Интересно, почему это столько народа собралось? Все кричат, только не слышу слов, но люди явно оживленны. По периметру стоят воины, не давая простому люду добраться до дорожки проложенной прямиком от ворот тюрьмы к арке во двор. Неужто Ир казнить кого решил? Поймали королеву Ирдании и решили её обезглавить? Кинул взгляд на военных с ружьями – хотя нет, скорее, расстрелять.
Вот протрубили, сообщая, что ведут преступника. Послышались крики и хлопки, хотя люди стояли, не двигаясь, внимательно следя за открывающимися воротами. Потом зазвучала музыка.
Чёрт, что творится со мной? Откуда музыка и аплодисменты, почему я чувствую чужие взгляды? Что происходит? Крепко сжал виски пальцами, закрыл уши, чтобы ничего не слышать, зажмурился, но ничего не помогало. А когда я открыл глаза…
– Нет! – я вновь что было сил рванул задвижку, стремясь выскочить на улицу, встать у них на пути. – Нет! Нет!
Почему Ир в наручниках? Почему его ведут будто преступника? Что говорят там, я хочу это услышать! Не ужасную музыку, тревожно отдающуюся в голове, а слова, произносимые Лендерсом.
Шибанул со всей силы кулаком по стеклу, потом снова и снова уже двумя руками. Звук резко стал громче, но пальцы нещадно болели. Зато я смог услышать слова дес Кастро:
– …за измену стране, связь с врагами, за то, что подставлял нас под удар…
Это ведь не об Ирате они говорят? Не может быть об Ире, нет!
– Мой король, – закричал я, вновь и вновь ударяя кулаками по стеклу. – Нет!
Ир стоял у каменной стены замка, там, во дворе, практически недосягаемый, но я всё ещё надеялся добраться да него, закрыть своим телом. Ведь они же не могут…
Но смогли! Первый выстрел раздался, когда я всё-таки прыгнул наружу с высоты второго этажа. Прыжок отозвался болью в коленях и спине, а ещё в ладонях – из-за соприкосновения с землёй осколки стекла впились глубже, – но я поднялся, наплевав на всё. Кинулся к своему королю, надеясь его спасти. Но было поздно: второй выстрел, третий… Ир вздрагивал от каждого, будто тряпичная кукла. И умирая, уже не видел меня сквозь плотно зажмуренные веки.
– НЕТ! – заорал во весь голос. – Ират! Мой король! Пустите меня к нему! Нет! – голос срывался, а меня держали за руки и ноги.
Послышался свист и голоса, музыка резко оборвалась… Но зато всё окружающее заполнилось аплодисментами, яркими и неистовыми, прожигающими воздух. И я слышал крики, совсем рядом… Это те, кто держит меня? Моё имя? Нет, только Ир красиво произносит его, не смейте!!
– Адрэ! Адрэ!!
– НЕ СМЕЙТЕ!!! – пытаюсь заставить их замолкнуть. Всех их, даже тех людей сидящих в зале и смотрящих на всё плотоядными взглядами. Людей?
– Адрэ, тише! Адрэ! Андрей…
Андрей? Кто это? Почему мне кажется знакомым это имя?
– Андрей! – безумный женский крик.
Этот голос… Королева Каэрина? Не кричите, ненавижу вас! И вы заткнитесь, суки, сидящие в зале! Я ненавижу вас всех, я хочу остаться там, хочу мечтать, я люблю его!
– Люблю его… – шепчу уже без сил, видя, как закрывается занавес, как бардовые шторы отгораживают сцену от лишних глаз, погружая всё в полутьму.
Бардовая пелена затмевает взгляд. Это, наверное, кровь…
И зрители аплодируют стоя, они кричат и свистят, не зная ничего. А за стенами театра уже визжит сирена скорой помощи…
Меня зовут Андрей Матвеев. Двадцать один год, актёр, только в этом году закончивший институт культуры. Сейчас уже второй день лежу в больнице, куда попал прямо с премьеры. У меня есть невеста, девушка, с которой встречаюсь уже четыре года. Екатерина старше меня и тоже работает в театре.
Да, это именно она после получения диплома притащила меня в свой театр и выпросила роль в пьесе, которую сама же и написала. Эта история о войне и предательстве должна была стать сенсацией, хотя моя роль там была практически немая – только пара фраз. Но ведь и не я был в этой пьесе звездой!
Дверь тихонько скрипнула, я обернулся, думая, что это будет Катя, которая считает виноватой во всём именно себя. Она настаивала на долгих и постоянных репетициях, все актёры мало спали перед премьерой… А ещё за неделю до дня представления девушка сообщила мне, что уходит к другому, никакой свадьбы не будет – давно уже у неё есть любовник, но сейчас оказалось, что девушка от него забеременела. Катя играла Каэрину…
– Можно войти? – мелодичный голос и грустный взгляд серых глаз.
Я кивнул, стараясь не смотреть на пришедшего мужчину. Боже, что было это всё? Воображение ли, реальность? Почему я не могу смотреть сейчас в эти прекрасные глаза, видеть, как длинные серебристые волосы рассыпаются по плечам? Игорь… Мой король.
Не помню уже, где закончилась правда и началась игра моего сознания. Диагноз, который поставили врачи: нервный срыв из-за сильного стресса. Но я ничего не рассказал им… о том, что видел выдуманное королевство, что жил в нём. И целовал эти идеальные губы мужчины, сидящего напротив.
Стараюсь не смотреть на Игоря Грановского – самого лучшего актёра в театре, самого красивого. Помнится, Катя смеялась ещё, когда писала пьесу, что если назовёт всех героев созвучными именами, то те актёры и будут играть их. Игорь… Ират…
Его пальцы напряжены, отстукивают по столу какой-то незатейливый, но грустный ритм. Не могу поднять глаза и посмотреть мужчине в лицо.
– И желая спасти любимую, от всего отказался король, он врагам передал власть всесильную, согласившись вытерпеть боль… – прозвучал его мелодичный голос, затих на мгновение. – Адрэ?
Я вскинул голову, смотря прямо в лицо мужчине. В его глазах вопрос и надежда, а я киваю, прикусывая губу. Он…
Мужчина рассмеялся как-то истерично и потеряно, подался вперёд, обнимая меня. Руки его тряслись, и рубаха моя пропиталась на плече влагой. Плачет.
– Я же говорил, что удача на нашей стороне! Я говорил тебе! – сбивчивый шёпот и крепкие объятия. – Я люблю тебя, Адрэ…
– Я тебя тоже, Ир. Мой король.
Нормальная премьера пьесы всё же состоялась и произвела фурор. Впрочем, не такой великий, как в "пробный" показ…
А мы с Игорем, наконец, нашли друг друга уже в реальном мире. Мы оба не помнили, где была явь, а где сумасшествие. Что на самом деле являлось "покоями короля", где провели столько времени вместе? Неужели гримёрка Ирата?
В те дни мы погрязли где-то на краю сознания, создавая свой мир вокруг выдуманного. Мы погрузились в него с головой, грозя остаться там навечно. Но именно там, в подсознании, мы и познакомились по-настоящему. Полюбили друг друга, пытаясь понять правила сумасшедшей игры и разобраться в политических интригах.
А песня про короля до сих пор крутится у меня в голове, напоминая о том ужасе, что пережил, и счастье, которого достиг.
Спасибо всем, кто прочитал эту странную даже для меня историю) Надеюсь, она нашла своих читателей, людей, у которых вызвала отклик в душе. Я долго вынашивала эту идею, слушая песню снова и снова, и вот, наконец, воплотила её на бумаге.
Фентези, граничащее с психоделией... Порой именно такова наша жизнь) И неважно в каком мире мы нашли свою любовь, главное, что она с нами.
Автор: ВалеRka (Kuro-rin)
Направление: сёнэн-ай, слеш, ориджин
Рейтинг: R
Пейринг: М/М
Жанр: ангст, романтик, психология и психоделия, граничащая с фэнтези да мистикой
Размер: большой мини
Статус: закончена
Дисклаймер: Размещать на других сайтах можно только договорившись с автором!
Саммари: В войне на самом краю сознания чаще всего можно выделить несколько враждующих сторон, но нельзя точно сказать, кто прав, а кто виноват. Каждый противник имеет свои причины для борьбы, каждый отстаивает свою правду.
В игре на грани сумасшествия выживают не многие. Но чаще вопрос в другом: как люди попадают в данную игру и какие правила в ней существуют? А есть ли они вообще, эти правила? Ведь тонкое круженное сплетение мыслей и чувств соединяет в себе жизнь, игру и войну, создавая тупик, выбраться из которого практически нереально. Перекидывая тебя в совершенно иной, "внутренний" мир…
От автора: Подарочек на ДР моему соавтору duke17) Можно назвать сонгфиком на песню Максима Леонидова – "Маленькая роль". Моё видение, ощущение, представление… не знаю даже, как назвать.
Listen or download Леонидов Максим Маленькая роль for free on Prostopleer
Начало - здесь
Окончание - 26 апреля
Кульминация, битва, война… Наконец она настала, и зрители замерли, боясь даже аплодировать. Они судьи, заведомо давшие положительный ответ, заинтересовавшиеся происходящим. Те, кого уже невозможно переубедить!
Только вот исход сражения от них уже не зависит.
Граница встретила нас ливнями, а ещё жёлтыми флагами Ирдании, ярко виднеющимися вдалеке.
– Мы вовремя, – король усмехнулся, отпуская мою руку и направляясь в сторону центрального шатра.
Пограничные поселения в военное время вообще были больше похожи на походные лагеря. Пару лет назад здесь стояли добротные дома, смотровые башни, прочные стены… потом всё это было разгромлено. Так что земляные насыпи, ограждающие палаточный лагерь – всё, что осталось.
Войска противника не собирались наступать. Думаю, они так же, как и мы, прятались под тканью шатров от ледяных капель осеннего дождя. Биться в мокрой одежде – не самое хорошее, что можно представить. Вообще, война – вещь паршивая, но отделаться от неё нереально. Мы должны отвечать за каждый свой шаг…
Потому-то, выйдя на улицу после долгих обсуждений стратегии грядущей битвы, я и смотрю вдаль. Туда, где желтеют в ночном небе тусклые и промокшие флаги противника. И понимаю, это именно мы с королём виноваты в том, что заставляем воинов кидаться грудью на амбразуры. Образно, конечно, но всё же…
Ир уже спал, когда я, вдоволь "накупавшись", вернулся в палатку. Переоделся во всё сухое и присел рядом со своим королём. Завтра случится что-то плохое. Конечно, начало сражения не означает ничего хорошего, но я чувствую где-то в глубине души – это не самое страшное. Ират, как ты мог предлагать мне оставить тебя одного? Если тебе будет угрожать опасность завтра, на пути меча или пули будет стоять моё тело. Я приму на себя любой удар!
Так и заснул, сидя рядом с повелителем, а разбужен был через пару часов звуком магической тревоги – ирданианцы атаковали. Мгновенно открыл глаза, услышав предупреждающий звон, кинулся к ещё мокрой, но более пригодной для сражения форме. Будить Ирата тоже не требовалось, он даже не переодевался для сна, так и лёг в военном мундире, только укутался лёгким одеялом. Потому сейчас я только натягивал штаны, а повелитель уже кинулся на улицу.
А там ведь темно ещё! Закончился дождь, и они сразу же выступили? Чёртовы ирданианцы!
– Стойте, мой король, подождите! – кричу ему в след, но Ират будто бы не слышит.
Мундир и какая-то защита? Зачем они нужны? Успеваю лишь накинуть на плечи рубаху да схватить меч с пистолетом, а после кидаюсь следом за королём.
Битва уже в самом разгаре: свистят пули, звенят мечи… Грохот просто сводит с ума. И ощущение чужих взглядов – почему оно снова вернулось? Какого чёрта воины достали ружья? В такой темнотище нельзя стрелять, задеть можно как чужих, так и своих. А ещё можно задеть короля! Ират, повелитель, где вы?
Вижу его, сцепившегося с одним из воинов королевы: сильный и упрямый, серебристые волосы, которые он не успел собрать в хвост, разметались по спине светлой волной. Руки напряжены, когда он, повернувшись, отражает атаку второго противника. Теперь двое на одного, Ират только и успевает, что отбиваться от них, отступая, а я мчусь со всех ног на помощь повелителю. Зачем ты лезешь, дурачок? Ты должен командовать! Сила – в воинах, мощь – в хорошей стратегии.
Оказываюсь, наконец, рядом, пронзая своим клинком одного из противников, тот падает, задыхаясь. Да, таким ударам меня и обучали с юношества. Меня, Ират, а не тебя. Поэтому, мой король, если так хочется – бейтесь, только прошу, будьте рядом в такие моменты, чтобы я видел ваше разгорячённое от волнения лицо, чтобы мог защитить в любой момент, чтобы…
Острая боль, пронзающая грудь и онемение, расползающееся по всему телу. Опускаю голову – между рёбер, почти на уровне сердца виднеется самый кончик клинка. "Насквозь, хороший удар", – проносится почему-то в голове, а по белой рубахе быстро расплывается алое пятно. Касаюсь его пальцами – кончики их тоже окрашиваются в алый цвет, а на языке чувствуется противный металлический привкус, будто от меча, что торчит сейчас у меня в груди.
Ноги уже не держат, заваливаюсь на бок, а потом и падаю на мокрую после дождя траву, окрашенную чужой кровью. Впрочем, это даже не ощущается – слышно только бешеное биение пульса у меня в голове. Или это не пульс, сердце же должно постепенно перестать биться…
Кажется, ещё слышны крики повелителя, он, как и обычно, произносит моё имя, наслаждается вибрацией языка при звуке "эр". А я люблю, как Ир говорит его… Адрэ. Из его уст – просто шикарно.
Прикосновения ладоней к щекам почти не ощутимы, но я всё же открываю глаза, встречаясь с безумным взглядом повелителя. Он весь в крови… Неужели? Ах, нет, это моя. Ну и хорошо, как же хорошо…
Багровая пелена застилает глаза. Живите, мой король! Единственное, чего я хочу даже сейчас – защитить вас.
"В тот день немало воинов полегло. Однако битва была выиграна и война вновь получила отсрочку. Стоило бы продвигаться дальше, разгромить Ирданию в пух и прах, только вот короля заботило другое – спасти тех, кто ещё мог бы выжить.
Повелитель своими силами, почти умирая от истощения, переправил всех в замок, к лекарям. И действительно, спасти удалось всех, кроме одного…
– Он был героем, который верой и правдой служил своему повелителю… – король с трудом размыкает губы, произнося эту короткую фразу.
На похоронах собрались только самые близкие: друзья и родственники умершего. И главное – сам Король, замученный и уставший. Его бледное и осунувшееся лицо кажется сейчас ликом призрака, а может, и самой смерти. Следом за священником он повторяет слова молитвы, шевелятся бескровные губы, а из глаз тонкими дорожками катятся по щекам слёзы".
И те, что следили за каждым его движением, зрители, собравшиеся в зале, они плачут вместе с ним, хоть и не знают, что слёзы короля предназначены не просто человеку, который защищал его ценой своей жизни, а возлюбленному.
И не о смерти он плачет, а о жизни, зная, как она повернётся.
Громкие аплодисменты сотрясают воздух. Занавес, тихая музыка… Антракт.
Зрители расходятся, украдкой вытирая не высохшие ещё слёзы, а история… она вновь находит продолжение за задёрнутыми шторами.
Открывать глаза не хотелось – казалось, боль пронзит тело, только я это сделаю. Но тихий голос, напевающий одну из известных в стране колыбельных, был словно маяк, он притягивал, манил.
– Мой король, – прошептал, всё же поднимая веки и пытаясь найти мужчину взглядом.
Пение мгновенно замолкло, а щеки мои коснулись ледяные пальцы повелителя. Они поднялись к виску, потом вернулись к губам, замерли на подбородке.
– Адрэ, мой Адрэ, – король склонился, исступлённо касаясь губами моих. – Боже, а я уж и не мечтал. Мы ведь тебя похоронили. Но дыхание, я его слышал, потому…
Он смотрел на меня неверящим взглядом, гладил пальцами щёку, будто бы желая удостовериться, что я лежу перед ним. А после Ират просто уронил голову на кровать и жалко разревелся, сжимая в кулак одеяло.
– Мой король, – я позвал так его несколько раз, но мужчина не отзывался, тогда уж, наплевав на все предрассудки, я всё же протянул руку, касаясь его волос, и тихо шепнул: – Ир… не плачь…
Ират поднял влажное от слёз лицо, ловя мой взгляд, кивнул медленно и осторожно.
– Они сказали, что хоть ты и дышишь, скорее всего, уже не очнёшься. Они настояли на церемонии похорон, хотели закопать твоё тело, – голос срывается. – А я не верил! Зачаровал куклу, а тебя…
Я слушал с улыбкой, любуясь лицом любимого. Господи, спасибо тебе, что позволил вновь вернуться к нему! Спасибо, что не забрал жизнь моего короля в той глупой битве. Как бы жил без него верный слуга?
– Дурак, почему ты не согласился на то моё предложение? Как бы я жил без тебя? – гневно закончил Ир свою речь.
Лишь рассмеялся в ответ, пытаясь его обнять. Глупый, а если бы убили тебя, что делал бы оставшийся в живых я? Ир отстранился сперва, скинул с плеч плотные парадные одежды, подошёл к столу, чтобы потушить стоящие там свечи. Плечи его были напряжены, серебристые волосы будто б померкли и не сияли уже в лунном свете, но всё же для меня он был лучшим.
Вернувшись, мужчина лёг на кровать рядом со мной, положив голову на плечо. Нежный голос затянул какую-то грустную песню. О короле, которого все презирали, а по-настоящему любила только одна; о том, как эту девушку попытались убить ненавидящие его люди; и о судьбе самого короля, которого всё же уничтожили, хотя он и делал всё для своей страны…
– Не стоит, – перебил я Ира, когда он вновь начал тянуть что-то такое же грустное – Давай, я спою? Больно слышать такие песни. Не трави душу, они не о нас.
– Не о нас… – эхом отозвался повелитель.
– Тогда давай…
Договорить я не успел, мужчина вдруг поднялся, закрывая мои губы поцелуем. Нежным и в то же время страстным, будто бы прощальным. И от этого стало страшно. Я хоть и боялся двигаться, но всё же крепко сжал руками его плечи, садясь на кровати. На удивление рана на груди ни капли не болела, хоть и была крепко перебинтована – много дней я, наверное, пролежал без сознания.
– Ират, что случилось? – нахмурился.
Имя короля так легко срывалось с губ, будто бы я всю жизнь без страха повторял его. Ират, Ир…
– Я хочу тебя, – он склонил голову, глаза закрыли длинные пряди светлых волос.
– И только? Всё в порядке? – не мог принять его состояние. Нет, не правильно, король встревожен чем-то!
Он замолчал, смотря мне в глаза взглядом зверя, загнанного в угол. Губы плотно сжаты, лицо измученное…
– Я люблю тебя? – больше вопрос, чем утверждение, но именно он заставил меня разжать руки и с удивлением глянуть на повелителя.
А после Ират просто накинулся на меня, целуя, не давая отстраниться. Его пламенные объятия были одновременно жесткими и осторожными, поцелуи – исступлёнными, стоны – полными боли, не физической, душевной. Он не говорил мне ничего, но сердце моё чувствовало и обливалось кровью. Что-то должно произойти, обязательно должно…
Утро встретило нас яркими солнечными лучами, пробивающимися сквозь плотные шторы. Проснулся я первым и не хотел будить возлюбленного, он казался таким забавным после жаркой ночи и сна – встрёпанный, расслабленный, совсем молодой ещё. Только вот из-за моего движения Ират вздрогнул и резко открыл глаза, подскочил практически мгновенно, расчёсывая пальцами волосы и подхватывая с пола одежду.
– Торопишься? – удивлённо спросил я.
– Ну, война ведь ещё, – он натянуто улыбнулся. – Я должен идти, не хочу подвести Лея… Он придёт к тебе позже. Выслушаешь? Решите, как тебе сбежать из замка и…
Я поднялся с кровати, подходя к королю и помогая тому расправить рубаху. Ират что-то недоговаривал, и противное ощущение чего-то неизбежного чёрным облаком висело над душой.
– А как же вы без меня, мой король? – посмел, наконец, спросить. Но не смог на этот раз назвать его по имени.
– Не переживай, сегодня всё решится, – он улыбается, порывисто обнимает меня, целует куда-то в висок. – Удача ведь на нашей стороне!
И убегает из комнаты, подхватив по пути с пола мятую парадную накидку, а у меня в голове звучат почему-то строчки той песни, которую он пел вчера:
…и желая спасти любимую, от всего отказался король,
Он врагам передал власть всесильную, согласившись вытерпеть боль…
Занавес вновь открывается, оркестр заводит свою песню, начинается второй акт, которого все так ждали. Занимают все свои места, откладывая в сторону чипсы и газировку, а пред их глазами предстаёт новая сцена.
Никто не знает пока, чем всё закончится, и несут ли хоть что-то светлое с собой эти серые тона.
Лежать в пустой комнате и смотреть в потолок мне быстро надоело, потому решил хотя бы приоткрыть окошко, чтобы слышать доносящиеся с улицы голоса. Интересно, что это за комната такая? Кровать, тумбочка да стол с вазой – вот и вся обстановка.
Раздвинув плотные шторы, присел на подоконник, глядя сквозь стекло на улицу. Ах, ясно, я в северном крыле замка, оно пустует большую часть времени, потому что под ним как раз находятся темницы. Хорошее место нашёл Ир, чтобы меня спрятать! Вот как раз напротив окна арка, ведущая во внутренний двор – прекрасно всё видно.
Я потянул задвижку, желая открыть окно, но она не поддалась, слишком плотно была забита. Ещё раз дёрнул – ни в какую. Потому пришлось лишь тоскливо изучать взглядом улицу. Интересно, почему это столько народа собралось? Все кричат, только не слышу слов, но люди явно оживленны. По периметру стоят воины, не давая простому люду добраться до дорожки проложенной прямиком от ворот тюрьмы к арке во двор. Неужто Ир казнить кого решил? Поймали королеву Ирдании и решили её обезглавить? Кинул взгляд на военных с ружьями – хотя нет, скорее, расстрелять.
Вот протрубили, сообщая, что ведут преступника. Послышались крики и хлопки, хотя люди стояли, не двигаясь, внимательно следя за открывающимися воротами. Потом зазвучала музыка.
Чёрт, что творится со мной? Откуда музыка и аплодисменты, почему я чувствую чужие взгляды? Что происходит? Крепко сжал виски пальцами, закрыл уши, чтобы ничего не слышать, зажмурился, но ничего не помогало. А когда я открыл глаза…
– Нет! – я вновь что было сил рванул задвижку, стремясь выскочить на улицу, встать у них на пути. – Нет! Нет!
Почему Ир в наручниках? Почему его ведут будто преступника? Что говорят там, я хочу это услышать! Не ужасную музыку, тревожно отдающуюся в голове, а слова, произносимые Лендерсом.
Шибанул со всей силы кулаком по стеклу, потом снова и снова уже двумя руками. Звук резко стал громче, но пальцы нещадно болели. Зато я смог услышать слова дес Кастро:
– …за измену стране, связь с врагами, за то, что подставлял нас под удар…
Это ведь не об Ирате они говорят? Не может быть об Ире, нет!
– Мой король, – закричал я, вновь и вновь ударяя кулаками по стеклу. – Нет!
Ир стоял у каменной стены замка, там, во дворе, практически недосягаемый, но я всё ещё надеялся добраться да него, закрыть своим телом. Ведь они же не могут…
Но смогли! Первый выстрел раздался, когда я всё-таки прыгнул наружу с высоты второго этажа. Прыжок отозвался болью в коленях и спине, а ещё в ладонях – из-за соприкосновения с землёй осколки стекла впились глубже, – но я поднялся, наплевав на всё. Кинулся к своему королю, надеясь его спасти. Но было поздно: второй выстрел, третий… Ир вздрагивал от каждого, будто тряпичная кукла. И умирая, уже не видел меня сквозь плотно зажмуренные веки.
– НЕТ! – заорал во весь голос. – Ират! Мой король! Пустите меня к нему! Нет! – голос срывался, а меня держали за руки и ноги.
Послышался свист и голоса, музыка резко оборвалась… Но зато всё окружающее заполнилось аплодисментами, яркими и неистовыми, прожигающими воздух. И я слышал крики, совсем рядом… Это те, кто держит меня? Моё имя? Нет, только Ир красиво произносит его, не смейте!!
– Адрэ! Адрэ!!
– НЕ СМЕЙТЕ!!! – пытаюсь заставить их замолкнуть. Всех их, даже тех людей сидящих в зале и смотрящих на всё плотоядными взглядами. Людей?
– Адрэ, тише! Адрэ! Андрей…
Андрей? Кто это? Почему мне кажется знакомым это имя?
– Андрей! – безумный женский крик.
Этот голос… Королева Каэрина? Не кричите, ненавижу вас! И вы заткнитесь, суки, сидящие в зале! Я ненавижу вас всех, я хочу остаться там, хочу мечтать, я люблю его!
– Люблю его… – шепчу уже без сил, видя, как закрывается занавес, как бардовые шторы отгораживают сцену от лишних глаз, погружая всё в полутьму.
Бардовая пелена затмевает взгляд. Это, наверное, кровь…
И зрители аплодируют стоя, они кричат и свистят, не зная ничего. А за стенами театра уже визжит сирена скорой помощи…
Меня зовут Андрей Матвеев. Двадцать один год, актёр, только в этом году закончивший институт культуры. Сейчас уже второй день лежу в больнице, куда попал прямо с премьеры. У меня есть невеста, девушка, с которой встречаюсь уже четыре года. Екатерина старше меня и тоже работает в театре.
Да, это именно она после получения диплома притащила меня в свой театр и выпросила роль в пьесе, которую сама же и написала. Эта история о войне и предательстве должна была стать сенсацией, хотя моя роль там была практически немая – только пара фраз. Но ведь и не я был в этой пьесе звездой!
Дверь тихонько скрипнула, я обернулся, думая, что это будет Катя, которая считает виноватой во всём именно себя. Она настаивала на долгих и постоянных репетициях, все актёры мало спали перед премьерой… А ещё за неделю до дня представления девушка сообщила мне, что уходит к другому, никакой свадьбы не будет – давно уже у неё есть любовник, но сейчас оказалось, что девушка от него забеременела. Катя играла Каэрину…
– Можно войти? – мелодичный голос и грустный взгляд серых глаз.
Я кивнул, стараясь не смотреть на пришедшего мужчину. Боже, что было это всё? Воображение ли, реальность? Почему я не могу смотреть сейчас в эти прекрасные глаза, видеть, как длинные серебристые волосы рассыпаются по плечам? Игорь… Мой король.
Не помню уже, где закончилась правда и началась игра моего сознания. Диагноз, который поставили врачи: нервный срыв из-за сильного стресса. Но я ничего не рассказал им… о том, что видел выдуманное королевство, что жил в нём. И целовал эти идеальные губы мужчины, сидящего напротив.
Стараюсь не смотреть на Игоря Грановского – самого лучшего актёра в театре, самого красивого. Помнится, Катя смеялась ещё, когда писала пьесу, что если назовёт всех героев созвучными именами, то те актёры и будут играть их. Игорь… Ират…
Его пальцы напряжены, отстукивают по столу какой-то незатейливый, но грустный ритм. Не могу поднять глаза и посмотреть мужчине в лицо.
– И желая спасти любимую, от всего отказался король, он врагам передал власть всесильную, согласившись вытерпеть боль… – прозвучал его мелодичный голос, затих на мгновение. – Адрэ?
Я вскинул голову, смотря прямо в лицо мужчине. В его глазах вопрос и надежда, а я киваю, прикусывая губу. Он…
Мужчина рассмеялся как-то истерично и потеряно, подался вперёд, обнимая меня. Руки его тряслись, и рубаха моя пропиталась на плече влагой. Плачет.
– Я же говорил, что удача на нашей стороне! Я говорил тебе! – сбивчивый шёпот и крепкие объятия. – Я люблю тебя, Адрэ…
– Я тебя тоже, Ир. Мой король.
Нормальная премьера пьесы всё же состоялась и произвела фурор. Впрочем, не такой великий, как в "пробный" показ…
А мы с Игорем, наконец, нашли друг друга уже в реальном мире. Мы оба не помнили, где была явь, а где сумасшествие. Что на самом деле являлось "покоями короля", где провели столько времени вместе? Неужели гримёрка Ирата?
В те дни мы погрязли где-то на краю сознания, создавая свой мир вокруг выдуманного. Мы погрузились в него с головой, грозя остаться там навечно. Но именно там, в подсознании, мы и познакомились по-настоящему. Полюбили друг друга, пытаясь понять правила сумасшедшей игры и разобраться в политических интригах.
А песня про короля до сих пор крутится у меня в голове, напоминая о том ужасе, что пережил, и счастье, которого достиг.
Спасибо всем, кто прочитал эту странную даже для меня историю) Надеюсь, она нашла своих читателей, людей, у которых вызвала отклик в душе. Я долго вынашивала эту идею, слушая песню снова и снова, и вот, наконец, воплотила её на бумаге.
Фентези, граничащее с психоделией... Порой именно такова наша жизнь) И неважно в каком мире мы нашли свою любовь, главное, что она с нами.
@темы: творчество, рассказы, ориджн, яой
-
-
01.05.2012 в 12:26-
-
01.05.2012 в 14:15