Чтобы постельные сцены были хорошими - им нужна долгая "выдержка" (Жизненное правило автора)
Название: Solitude
Автор: ВалеRka (Kuro-rin)
Направление: слеш, ориджинал
Рейтинг: PG-15
Пейринг: М/М
Жанр: романтика, повседневность, психология
Размер: мини
Статус: закончен
Дисклаймер: Размещать на других сайтах можно только договорившись с автором!
Саммари: Часто одиночество невозможно измерить количеством человек вокруг тебя. Плевать на окружение, это – состояние души. На деле, кому мы нужны?
Быть известным в городе ди-джеем не значит иметь множество друзей и хорошие связи. Скорее, это лишь въевшийся в кожу запах сигарет да окружающая тебя толпа лицемеров. Мне лучше с моим одиночеством.
И этот жизнерадостный дурак, завсегдатай клуба, где я работаю... Он тоже постоянно в толпе, так легкомысленен, но, кажется, как и я, безумно одинок.
От автора: Писала для небольшого конкурса в вк. Место занял, хотя я немного скомкала концовку, да -___-
Solitude
Часто одиночество невозможно измерить количеством человек вокруг тебя. Плевать на окружение, это – состояние души. Мы всегда находимся в социуме, перекидываемся друг с другом ничего не значащими фразами, но внутри всё равно остаёмся одни.
Будучи окружёнными толпой, люди ещё больше закрываются. Множество лиц, фальшивые улыбки… они мелькают бесконечной полосой, размываются в памяти, но не остаются в душе. Пустое. Но всё же именно куча знакомых, с которыми можно поговорить на ничего не значащие темы, создаёт иллюзию "нужности", принимаемую большинством за чистую монету.
Но на деле, кому мы нужны?
– Эй, ди-джей, поставь-ка что-нибудь приятное! – крик едва слышно сквозь долбящий бит.
Тонкая рука кладёт на пульт несколько сотен, но не исчезает: пальцы принимаются выбивать на самом краю какой-то ритм. Смотрю некоторое время на них, подмечая пару интересных колечек, а потом обращаю насмешливый взгляд на заказчика.
На вид – постоянный посетитель заведений, где я работаю, а точнее, ночных клубов и разнообразных дорогих кафешек. Яркий, встрёпанный, одетый в шмотки, которые народ называет "модными". Пленник вечеринок.
– И что же именно?
Парень мотнул головой, показывая, что совершенно меня не расслышал, наклонился чуть ближе, ожидая повторения вопроса, но был перехвачен цепкой ручкой девушки. Миловидная брюнетка, смущённо улыбаясь, что-то сообщила ему на ушко, заказчик мой громко рассмеялся, обернулся к толпище, стоящей за спиной… и был утащен по направлению к "друзьям".
Ок, приятное, так приятное. Раз не сказали, что именно, поставлю медлячок, нравящийся лично мне. Заодно отдохну от бесконечных ударов ритма, скручивающих внутренности.
– Тош, может, кофе принести? Или коктейль? Или… – ну вот, официантки всегда стремятся завоевать моё внимание.
– Лучше чаю, – улыбнулся вежливо, стараясь скрыть раздражение. – Спасибо.
Популярность не прибавляет узнаваемости, не делает кого-либо нужным. Она, скорее, привлекает к тебе людей, которые ни за что бы не заметили тебя в ином случае, которым ты и не нужен вовсе. Им важно быть ближе к громкому имени.
Быть известным в городе ди-джеем не значит иметь множество друзей и хорошие связи. Скорее, это лишь въевшийся в кожу запах сигарет и химического дыма, ненависть к клубной музыке и бесконечным "туц-туц" да окружающая тебя толпа лицемеров.
У меня всё именно так. DJ Kruz – пишут на рекламных афишах, когда я "правлю балом", включая ширпотреп, который народ считает прекрасной музыкой. Смеюсь, завожу публику, побуждаю эту толпу идиотов к действию и танцам. Постоянно окружён какими-то людьми, считающими меня таким весёлым и непринуждённым… Но быть с ними, то же, что и сидеть в баре одному. Ненужные размытые лица! Если уж быть совсем честным – мне хорошо с моим одиночеством.
Пожалуй, именно тогда и началось наше знакомство. С "приятной" песни, заказанной в один из однообразных рабочих вечеров. После этот парень с компанией частенько к нам захаживал, почти постоянно, но действительно пообщаться мы смогли только через пару недель… всё в той же обстановке, однако при других обстоятельствах.
Стас, новенький ди-джей, с которым мы работали попеременно, попросил придти в его смену, помочь, сказав, что не так. И в тот день я почему-то согласился, хотя никогда не любил такие глупые просьбы. Но вот же!
– Пойми, – пытался переорать музыку, объясняя Стасу своё недовольство, – это на свадьбах, юбилеях, в ресторанах… Чёрт, вкладывать себя в выбор композиций ты можешь везде, но не в клубе! Здесь нужно всё танцевальное говно, которое ежедневно выливается на людей и заседает в их голове. Не чётко составленный список воспроизведения, от которого хочется то смеяться, то плакать… а дэнс-микс, клубняк! Всё, что скорее уж…
Я не успел договорить: раздался дикий визг, перекрывающий громыхания из колонок, какая-то девчонка едва не сбила меня с ног, отскакивая в сторону от вцепившихся друг в друга молодых людей. А вот разнимать их, не дожидаясь охранников, кинулся тот самый паренёк с запомнившимися мне колечками на пальцах, хоть и был на голову ниже обоих дерущихся. Вклинился между ними, попытавшись растолкать, кричал что-то убеждая… Дурак! Думаешь, тебя послушают?
Не послушали, конечно же, зато хорошенько вмазали по морде, а потом со всей силы заехали под дых. Припозднившиеся секьюрити успели лишь его подхватить и передать на "хранение" близстоящему, которым и оказался я.
– О, здорово, ди-джей! – заржал парниша, когда я вывел таки ж его из зала и усадил на диванчик в фойе. – Давно не виделись!
– Я Круз, – пробормотал, вырывая руку из его цепкой хватки.
– Не люблю сценические имена, лучше б обычным подписывался, – фыркнул. – Я, кстати, Свет.
– Ммм? – вопросительно вздёрнул брови, глядя на него.
Парниша нахмурился, махнул рукой неопределённо. Значит, Свет… забавно. Как и сам он. Ведь хрупкий и тонкокостный, да к тому же ещё низкорослый, а дерущихся разнимать зачем-то полез. Вон на скуле уже кровавый подтёк появляется – результат геройства, явно парню не свойственного. Свет, скорей уж, как я и посчитал, увидев его в первый раз, модный завсегдатай клубов, заботящийся о своей внешности. Легкомысленный дурачок-студент, прожигающий ночи в таких заведениях и еле вытягивающий сессию.
– Ну, Свет… это от Златосвета, – парень раздражённо взлохматил блондинистые волосы, признаваясь. – Родители поиздевались.
Я хмыкнул. Да уж, действительно оригинальное имечко придумали сыну, приходится сокращать.
– Потому волосы обесцвечиваешь? – вопрос вырвался как-то неосознанно.
На меня воззрились удивлённые глаза золотистого оттенка. Парень осторожно кивнул, признаваясь.
Мы замолчали на некоторое время. Тяжело вздохнув, я грохнулся на диван рядом со Светом и откинул голову на спинку. А потом вдруг признался:
– Я Антон.
Белобрысый пожал протянутую ему руку, тоже откинулся на спинку дивана и приглушённо зашипел.
– А, чёрт, голова, – запустил в волосы пальцы, крепко сжимая вышеозначенную. – Слушай, это надолго, поможешь до дома дойти? Тут близко.
Не сразу понял, что это он меня спрашивает. Когда же, наконец, сообразил, резко обернулся к парню, собираясь возмутиться и послать его куда подальше, да так и замер, изучая взглядом усталое лицо.
– Может, попросишь кого из друзей?
Он засмеялся, будто я сказал какую глупость, вновь зашипел, сжимая руками голову. И бросил:
– Я понял. Иди обратно, сейчас отсижусь и сам дойду. Не сахарный, не растаю.
Наверное, в тот момент в моей голове впервые вспыхнула мысль, что мы похожи. Я и этот легкомысленный малолетка, прожигающий жизнь в клубах. Окружённые шумной толпой мы всё равно остаёмся в собственном мире, продолжаем быть одинокими. Мы уйдём, а "друзья" даже не заметят пропажи.
Мысль эта вспыхнула и исчезла, погребённая под нелёгкими думами и долгим выбором. Оставить парня тут или отвести домой? Он, поди, студент, на учёбу завтра надо… Интересно, бошка едет у Света от фирменной бурды, называемой тут коктейлем?
Не успел я ничего сказать, белобрысый, поднялся, держась за стенку, сделал пару неуверенных шагов, да так и грохнулся на пол. К нему сразу кинулся охранник, подхватил Света под мышки и вновь перетащил на диван.
– Чёрт, отключился, придурок! – рыкнул наш бритоголовый и шкафоподобный, хорошенько тряханув парня.
Хрупкий Свет дёрнулся в его сильных лапищах, будто тряпичная кукла. Лицо парня было бледным как мел, дышал он тяжело…
– Слав, отстань, а? Это мой друг! Ну перепил, с кем не бывает?
И резко оттолкнув загребущие лапы охранника от парнишки, я подхватил Света за руку и потащил в сторону своей машины. Сказал "А", говори и "Б" – если заикнулся, что "друг", так будь добр и забрать его из этого оплота дикой музыки и алкоголя.
В себя Свет пришёл только у меня в квартире. Где парень живёт, известно не было, ибо документов у него с собой не оказалось, так что пришлось тащить бессознательную тушку хоть куда-либо. Да и, признаться, как-то страшновато было, что он сдохнет от той фигни, что напихали в наши коктейли.
– Ну что, очухался? – насмешливо вопросил я, когда белобрысый застонал и заёрзал на диване.
– Во… ды…
– Держи, – протянул заранее приготовленный стакан. – Давай, приходи в себя, и я такси вызову, а то уж третий час ночи. Завтра суббота, тебе, наверное, на учёбу. Мне вот интересно, как можно было так наклюкаться?
– Я не пил, – прохрипел Свет, отставляя стакан на столик. – С головой так от удара. Старая травма.
– Ой ли! – я рассмеялся, махнув рукой. – Да не парься, я тоже когда-то в хлам напивался, от бурды в нашем клубе несёт с первого бокала. Туда и наркоту, и спирт медицинский, и афродизиаки добавляют…
– У вас там и в принципе что-то возбуждающее распыляют. Дураки, только драки провоцируют, – Свет поморщился, касаясь пальцами скулы.
– Это уже не наше дело, – пожал плечами.
Честно, пофигу было, что в клубе распыляют, главное – ди-джеям платят. Я, в отличие от этого крашеного блондинчика, не борец за добро и справедливость. Мне плевать на толпу, подчиняющуюся стадному эффекту.
– Возможно, – он улыбнулся. – Мы у тебя?
– Угу…
– Холодно. И тихо. Один живёшь?
– Это так интересно, – я фыркнул. – Один. И тебе тоже пора уходить, суббота – день учебный.
– Я не учусь, – Свет вдруг рассмеялся.
Удивительно задорно это у него было, искренне. И улыбка казалась светлой и лучащейся… Наверное, не зря "родители именем наградили", принесло оно свой отпечаток. Если уж даже мне от его веселья тепло становится в вечно ледяной и одинокой квартире.
– Ясненько… Днр? – не смог удержаться и тоже растянул губы в улыбке.
– Вообще не учусь, – он тряхнул головой, зашипел, вновь за неё схватившись. – Окончил уж давно.
– Ты?
– Никогда не верь глазам, – Свет пожал плечами. – Нельзя судить книгу по обложке. Адьёс!
И воспользовавшись моим замешательством, парень быстро выскользнул из квартиры, скрывшись в тёмном подъёзде. Лампочки у нас давно все поворовали.
Я привык быть один. Никогда не стоит говорить "я никому не нужен" – это наводит тоску, лучше выставить всё с другой стороны: мне никто не нужен. Потому что так ты начинаешь любить сложившуюся ситуацию.
Так вот… Мне никто не нужен! И от этого спокойно. Одиночество, конечно, не бывает окончательным, но часто к тому близко. Среди людей, не желающих знать, каков ты на самом деле, и легко принимающих указанную личину, чаще всего остаёшься один.
Мне всегда так казалось. Нет, эта мысль была основой суждений об окружающих. Пока в моей жизни не появился некий крашеный субъект, надёжно скрывающийся за своей маской легкомыслия.
После того дня Свет принялся бывать у нас всё чаще. Как и прежде, с компанией, только теперь он плевал на пришедших друзей и подолгу простаивал рядом со мной, пытаясь разговорить. Такой яркий, светлый и безбашенный, готовый совершать любые глупости, но в то же время неуловимо похожий на меня своей отгороженностью от мира, ноткой тоски в золотистых глазах.
Я не заметил, в какой момент начал привязываться к этому белобрысому гадёнышу. Просто в один из вечеров, когда Свет весело рассказывал что-то, перекрикивая доносящийся из колонок бит, сообразил, что наблюдаю искоса за его улыбкой и прислушиваюсь к словам. Тщательно охраняемое одиночество было нарушено и пошло трещинами, и это раздражало.
Потому я просто взял несколько дней без содержания, устроив себе выходные. Видеть парнишку не хотелось. Вот чего он привязался? И вообще, сколько ему? Восемнадцать или девятнадцать? Нет, должно быть больше, раз вуз уже окончил. Однако в свои двадцать четыре чувствую себя рядом со Светом просто древним стариком: замученный, с кругами под глазами и морщинками на лбу, когда он такой улыбчивый и жизнерадостный.
Изыди из моей одинокой жизни, вредный человечек!
Ага, размечтался! Вместо этого по квартире разнеслась трель звонка, сообщающая, что кто-то топчется под дверью, желая войти. Открывать сперва не хотелось – как пришли, так и уйдут, – но после третьего продолжительного звонка, всё же пришлось отрываться от компьютера и тащиться к двери.
– Привет, Антоха, наш супер ди-джей! – Свет практически ввалился в коридор, повиснув у меня на шее. – "Рассвет" без тебя скучает.
– Ну, может, и скучает, но за недельку не развалится, – скептически возвестил, придерживая парня за талию, чтоб не грохнулся. – А ты зато, кажется, в стельку пьян.
– Не-а, не пьян! – заплетающимся языком возвестил он. – Мы по бокалу, за закрытие дела.
– Ох, что ты городишь? Ну какого дела?
Усмехнулся, относительно приводя парня в вертикальное состояние. Свет кое-как смог всё же удержаться, хватаясь за шкаф, скинул с ног ботинки, явно собираясь проходить.
– Бывший напарник, он какой-то убийство расследовал, – протянул парень, осторожно пробираясь по стеночке мимо меня. – Я не спрашивал, просто он позвал отметить. Ай!
Запнулся, полетел вниз – я едва успел подхватить его, придержав за руку.
– И какого чёрта ко мне припёрся?
– А я это… – Свет замялся, кидая на меня смущённый взгляд.
Смешно он сейчас выглядел: всё так же одетый с иголочки, встрёпанный, но в то же время потерянный. Казалось, парень не знает, что можно сказать в ответ.
– Не парься, проходи. Но ненадолго, сейчас такси вызову.
– Не-не-не, какое такси? – возмущённо возопил он в ответ. – Давай выпьем! Во!
Из внутреннего кармана куртки была выужена бутылка вина, ранее мной не замеченная. И сперва уж было хотелось отказаться, но… я не смог – эта его улыбка, такая честная и открытая, а сейчас ещё и безумно шальная. Она не знала слова нет.
Так что принципы были откинуты, бутылка – открыта, а мы со Светом устроились в зале на диванчике, потягивая вино из тонконогих бокалов. На столе стоял на скорую руку порезанный сыр – на закуску.
– Знаешь, – втолковывал мне парень, разглядывая плещущуюся в бокале рубиновую жидкость, – а ты всё-таки гад.
Я рассмеялся, в очередной раз осознавая, что блондин жутко пьян и стоило бы отобрать у него вино. Однако позволял ему пить дальше… хотелось услышать продолжение.
– Прочему это?
– Я скучал! – Свет нахмурился. – Мне всегда было так хорошо одному, так раздражали эти придурки вокруг, но когда оказалось, что ты куда-то исчез, я понял – скучаю. Это глупо.
– Глупо, – согласился, делая малюсенький глоток. Напиваться не хотелось, лучше уж сохранять трезвую голову.
– Потому я бросил напарника и пришёл сюда…
Свет замолчал ненадолго, а потом вдруг залпом влил в себя только наполненный бокал.
– Эй-эй-эй! – я кое-как выдрал его из рук парня. – Не бухай столько. Рехнулся что ли? Опять бошка поедет, как тогда…
Белобрысый перевёл на меня туманный взгляд и отрицательно помотал головой. Потом осторожно коснулся пальцами висков, чуть их помассировав, и пробормотал:
– Это от удара было. Со всей силы шибанул, дурак, а я увернуться не успел. Знаешь, я просто сильно голову разбивал около года назад. Врачи всё боятся, что опухоль будет, рак, чтоб его, но пока вроде бы всё нормально. Да и живучий я – ничего не случится, уверен. Но порой от резких рывков и сильных ударов приступы бывают. Болит, сука, так, что на стену лезть хочется…
Он вздохнул, откидываясь на спинку дивана. Только сейчас заметил, что на самом деле Свет не так уж и отличается от меня: такие же дикие круги под глазами, сероватая от усталости кожа, морщинки в уголках губ. И веселье, идущее рядом с парнем, оно ведь напускное, просто для вида, чтоб скрыть настоящие чувства.
– Это правда, да? – переспросил, хоть и знал уже ответ.
– Ага, я опером был в милиции, – фыркнул. – Сорри, уже в полиции. Так вот когда-то мы мужика задерживали, я, наверное, сам виноват, неудачно вперёд вылез, а он со всей дури ломиком по черепушке… Хех, глупо вышло. С тех пор лишь с бумажками вожусь да частником подрабатываю – нельзя сильно "напрягаться".
Я сидел, удивлённо глядя на Света, сейчас спокойного и сосредоточенного, будто и не он выглотал полбутылки вина. Но главное, он казался взрослым. Не мальчишкой лет восемнадцати, а…
– Свет, а сколько тебе лет на самом деле? – всё же не удержался.
Он в ответ усмехнулся, поглядел на меня совершенно трезвым взглядом:
– Тридцать недавно стукнуло.
Только после этого я понял, что означало его "не судить книгу по обложке". Всё внешнее – фальшь. И легкомысленность, шлейфом следующая за ним, лишь маска. Почти как мои улыбки на публику.
Внутри Свет был одинок – это читалось в глазах, – притом почти как я, смирившись с этим, посчитав, что раз ты не нужен никому, то и весь этот народ не нужен тебе. Наверное, именно из-за этой схожести он продолжал следовать за мной, постоянно приходя в клуб. Как только сил хватало потом с утра ползти на работу?
Но, если честно, мне это даже нравилось, потому что Свет… он начал потихоньку находить место в моей душе, оседать там. И это одновременно с тем пугало: такого раньше не удавалось ни одной девушке – все они меня раздражали, – а этот моложавый мужчина, такой легкомысленный внешне и серьёзный внутри – нет.
То, что я действительно чувствую к нему, удалось понять гораздо позже, через пару месяцев, когда мы вновь сидели у меня в квартире, распивали вино и смотрели какой-то комедийный фильмец. Герои на экране устроили форменный мордобой, все от них шарахались, я ржал, как ненормальный…
– Тош, как думаешь, если ты понимаешь, что нашёл свою вторую половину, но она, скорее, не примет твои чувства… что стоит делать? – вдруг спросил меня Свет. – Сам понимаешь, я уже старик, которого сложновато принять. Тридцатник как-никак и…
– Да ну тебя, – я махнул рукой, показывая, что всё это глупости. – Признавайся. Всегда нужно попробовать! Ве…
А он просто подался вперёд, касаясь невинным поцелуем моих губ, и отстранился почти сразу же. Щёки дико алели, в глазах поселился шальной блеск.
– Прости, – шепнул Свет, уходя.
Я же… Не знаю, почему не задержал его, наверное, просто был не готов признаться, что тоже люблю эту белобрысую заразу. Сидел на диване, допивая вино, прислушиваясь к своим ощущениям. И единственное, что действительно было важно – пустота в груди куда-то исчезла.
Гудки в трубке казались томительно долгими и страшными. Если он не ответит… Нет, плевать, я всё равно отыщу этого старого дурака!
– Да? – наконец раздался усталый голос.
– Ты сможешь вернуться? – прошептал я с волнением.
– Зачем? – удивлённо.
Я усмехнулся. Наверное, это будет звучать странно, но…
– Я тоже тебя люблю.
Одиночество никогда не бывает окончательным, хотя и близко к этому. Мы лишь зовём то состояние, когда никому не нужны, "одиночеством", но на самом деле всегда есть человек, чья душа идеально подходит твоей.
Как одиночество по-английски? Да, solitude. Но оно переводится не только как "одиночество", ещё и как "уединение". Так вот все мы живём в уединении, которое в один прекрасный момент кончается.
Как это и было у нас со Светом...
Автор: ВалеRka (Kuro-rin)
Направление: слеш, ориджинал
Рейтинг: PG-15
Пейринг: М/М
Жанр: романтика, повседневность, психология
Размер: мини
Статус: закончен
Дисклаймер: Размещать на других сайтах можно только договорившись с автором!
Саммари: Часто одиночество невозможно измерить количеством человек вокруг тебя. Плевать на окружение, это – состояние души. На деле, кому мы нужны?
Быть известным в городе ди-джеем не значит иметь множество друзей и хорошие связи. Скорее, это лишь въевшийся в кожу запах сигарет да окружающая тебя толпа лицемеров. Мне лучше с моим одиночеством.
И этот жизнерадостный дурак, завсегдатай клуба, где я работаю... Он тоже постоянно в толпе, так легкомысленен, но, кажется, как и я, безумно одинок.
От автора: Писала для небольшого конкурса в вк. Место занял, хотя я немного скомкала концовку, да -___-
Solitude
How many times have I done this to myself?
How long will it take before I see?
When will this hole in my heart be mended?
Who now is left alone but me?
Solitude – forever me and forever you,
Solitude – only you, only true.
(c) Evanescence - "Solitude"
How long will it take before I see?
When will this hole in my heart be mended?
Who now is left alone but me?
Solitude – forever me and forever you,
Solitude – only you, only true.
(c) Evanescence - "Solitude"
Часто одиночество невозможно измерить количеством человек вокруг тебя. Плевать на окружение, это – состояние души. Мы всегда находимся в социуме, перекидываемся друг с другом ничего не значащими фразами, но внутри всё равно остаёмся одни.
Будучи окружёнными толпой, люди ещё больше закрываются. Множество лиц, фальшивые улыбки… они мелькают бесконечной полосой, размываются в памяти, но не остаются в душе. Пустое. Но всё же именно куча знакомых, с которыми можно поговорить на ничего не значащие темы, создаёт иллюзию "нужности", принимаемую большинством за чистую монету.
Но на деле, кому мы нужны?
– Эй, ди-джей, поставь-ка что-нибудь приятное! – крик едва слышно сквозь долбящий бит.
Тонкая рука кладёт на пульт несколько сотен, но не исчезает: пальцы принимаются выбивать на самом краю какой-то ритм. Смотрю некоторое время на них, подмечая пару интересных колечек, а потом обращаю насмешливый взгляд на заказчика.
На вид – постоянный посетитель заведений, где я работаю, а точнее, ночных клубов и разнообразных дорогих кафешек. Яркий, встрёпанный, одетый в шмотки, которые народ называет "модными". Пленник вечеринок.
– И что же именно?
Парень мотнул головой, показывая, что совершенно меня не расслышал, наклонился чуть ближе, ожидая повторения вопроса, но был перехвачен цепкой ручкой девушки. Миловидная брюнетка, смущённо улыбаясь, что-то сообщила ему на ушко, заказчик мой громко рассмеялся, обернулся к толпище, стоящей за спиной… и был утащен по направлению к "друзьям".
Ок, приятное, так приятное. Раз не сказали, что именно, поставлю медлячок, нравящийся лично мне. Заодно отдохну от бесконечных ударов ритма, скручивающих внутренности.
– Тош, может, кофе принести? Или коктейль? Или… – ну вот, официантки всегда стремятся завоевать моё внимание.
– Лучше чаю, – улыбнулся вежливо, стараясь скрыть раздражение. – Спасибо.
Популярность не прибавляет узнаваемости, не делает кого-либо нужным. Она, скорее, привлекает к тебе людей, которые ни за что бы не заметили тебя в ином случае, которым ты и не нужен вовсе. Им важно быть ближе к громкому имени.
Быть известным в городе ди-джеем не значит иметь множество друзей и хорошие связи. Скорее, это лишь въевшийся в кожу запах сигарет и химического дыма, ненависть к клубной музыке и бесконечным "туц-туц" да окружающая тебя толпа лицемеров.
У меня всё именно так. DJ Kruz – пишут на рекламных афишах, когда я "правлю балом", включая ширпотреп, который народ считает прекрасной музыкой. Смеюсь, завожу публику, побуждаю эту толпу идиотов к действию и танцам. Постоянно окружён какими-то людьми, считающими меня таким весёлым и непринуждённым… Но быть с ними, то же, что и сидеть в баре одному. Ненужные размытые лица! Если уж быть совсем честным – мне хорошо с моим одиночеством.
Пожалуй, именно тогда и началось наше знакомство. С "приятной" песни, заказанной в один из однообразных рабочих вечеров. После этот парень с компанией частенько к нам захаживал, почти постоянно, но действительно пообщаться мы смогли только через пару недель… всё в той же обстановке, однако при других обстоятельствах.
Стас, новенький ди-джей, с которым мы работали попеременно, попросил придти в его смену, помочь, сказав, что не так. И в тот день я почему-то согласился, хотя никогда не любил такие глупые просьбы. Но вот же!
– Пойми, – пытался переорать музыку, объясняя Стасу своё недовольство, – это на свадьбах, юбилеях, в ресторанах… Чёрт, вкладывать себя в выбор композиций ты можешь везде, но не в клубе! Здесь нужно всё танцевальное говно, которое ежедневно выливается на людей и заседает в их голове. Не чётко составленный список воспроизведения, от которого хочется то смеяться, то плакать… а дэнс-микс, клубняк! Всё, что скорее уж…
Я не успел договорить: раздался дикий визг, перекрывающий громыхания из колонок, какая-то девчонка едва не сбила меня с ног, отскакивая в сторону от вцепившихся друг в друга молодых людей. А вот разнимать их, не дожидаясь охранников, кинулся тот самый паренёк с запомнившимися мне колечками на пальцах, хоть и был на голову ниже обоих дерущихся. Вклинился между ними, попытавшись растолкать, кричал что-то убеждая… Дурак! Думаешь, тебя послушают?
Не послушали, конечно же, зато хорошенько вмазали по морде, а потом со всей силы заехали под дых. Припозднившиеся секьюрити успели лишь его подхватить и передать на "хранение" близстоящему, которым и оказался я.
– О, здорово, ди-джей! – заржал парниша, когда я вывел таки ж его из зала и усадил на диванчик в фойе. – Давно не виделись!
– Я Круз, – пробормотал, вырывая руку из его цепкой хватки.
– Не люблю сценические имена, лучше б обычным подписывался, – фыркнул. – Я, кстати, Свет.
– Ммм? – вопросительно вздёрнул брови, глядя на него.
Парниша нахмурился, махнул рукой неопределённо. Значит, Свет… забавно. Как и сам он. Ведь хрупкий и тонкокостный, да к тому же ещё низкорослый, а дерущихся разнимать зачем-то полез. Вон на скуле уже кровавый подтёк появляется – результат геройства, явно парню не свойственного. Свет, скорей уж, как я и посчитал, увидев его в первый раз, модный завсегдатай клубов, заботящийся о своей внешности. Легкомысленный дурачок-студент, прожигающий ночи в таких заведениях и еле вытягивающий сессию.
– Ну, Свет… это от Златосвета, – парень раздражённо взлохматил блондинистые волосы, признаваясь. – Родители поиздевались.
Я хмыкнул. Да уж, действительно оригинальное имечко придумали сыну, приходится сокращать.
– Потому волосы обесцвечиваешь? – вопрос вырвался как-то неосознанно.
На меня воззрились удивлённые глаза золотистого оттенка. Парень осторожно кивнул, признаваясь.
Мы замолчали на некоторое время. Тяжело вздохнув, я грохнулся на диван рядом со Светом и откинул голову на спинку. А потом вдруг признался:
– Я Антон.
Белобрысый пожал протянутую ему руку, тоже откинулся на спинку дивана и приглушённо зашипел.
– А, чёрт, голова, – запустил в волосы пальцы, крепко сжимая вышеозначенную. – Слушай, это надолго, поможешь до дома дойти? Тут близко.
Не сразу понял, что это он меня спрашивает. Когда же, наконец, сообразил, резко обернулся к парню, собираясь возмутиться и послать его куда подальше, да так и замер, изучая взглядом усталое лицо.
– Может, попросишь кого из друзей?
Он засмеялся, будто я сказал какую глупость, вновь зашипел, сжимая руками голову. И бросил:
– Я понял. Иди обратно, сейчас отсижусь и сам дойду. Не сахарный, не растаю.
Наверное, в тот момент в моей голове впервые вспыхнула мысль, что мы похожи. Я и этот легкомысленный малолетка, прожигающий жизнь в клубах. Окружённые шумной толпой мы всё равно остаёмся в собственном мире, продолжаем быть одинокими. Мы уйдём, а "друзья" даже не заметят пропажи.
Мысль эта вспыхнула и исчезла, погребённая под нелёгкими думами и долгим выбором. Оставить парня тут или отвести домой? Он, поди, студент, на учёбу завтра надо… Интересно, бошка едет у Света от фирменной бурды, называемой тут коктейлем?
Не успел я ничего сказать, белобрысый, поднялся, держась за стенку, сделал пару неуверенных шагов, да так и грохнулся на пол. К нему сразу кинулся охранник, подхватил Света под мышки и вновь перетащил на диван.
– Чёрт, отключился, придурок! – рыкнул наш бритоголовый и шкафоподобный, хорошенько тряханув парня.
Хрупкий Свет дёрнулся в его сильных лапищах, будто тряпичная кукла. Лицо парня было бледным как мел, дышал он тяжело…
– Слав, отстань, а? Это мой друг! Ну перепил, с кем не бывает?
И резко оттолкнув загребущие лапы охранника от парнишки, я подхватил Света за руку и потащил в сторону своей машины. Сказал "А", говори и "Б" – если заикнулся, что "друг", так будь добр и забрать его из этого оплота дикой музыки и алкоголя.
В себя Свет пришёл только у меня в квартире. Где парень живёт, известно не было, ибо документов у него с собой не оказалось, так что пришлось тащить бессознательную тушку хоть куда-либо. Да и, признаться, как-то страшновато было, что он сдохнет от той фигни, что напихали в наши коктейли.
– Ну что, очухался? – насмешливо вопросил я, когда белобрысый застонал и заёрзал на диване.
– Во… ды…
– Держи, – протянул заранее приготовленный стакан. – Давай, приходи в себя, и я такси вызову, а то уж третий час ночи. Завтра суббота, тебе, наверное, на учёбу. Мне вот интересно, как можно было так наклюкаться?
– Я не пил, – прохрипел Свет, отставляя стакан на столик. – С головой так от удара. Старая травма.
– Ой ли! – я рассмеялся, махнув рукой. – Да не парься, я тоже когда-то в хлам напивался, от бурды в нашем клубе несёт с первого бокала. Туда и наркоту, и спирт медицинский, и афродизиаки добавляют…
– У вас там и в принципе что-то возбуждающее распыляют. Дураки, только драки провоцируют, – Свет поморщился, касаясь пальцами скулы.
– Это уже не наше дело, – пожал плечами.
Честно, пофигу было, что в клубе распыляют, главное – ди-джеям платят. Я, в отличие от этого крашеного блондинчика, не борец за добро и справедливость. Мне плевать на толпу, подчиняющуюся стадному эффекту.
– Возможно, – он улыбнулся. – Мы у тебя?
– Угу…
– Холодно. И тихо. Один живёшь?
– Это так интересно, – я фыркнул. – Один. И тебе тоже пора уходить, суббота – день учебный.
– Я не учусь, – Свет вдруг рассмеялся.
Удивительно задорно это у него было, искренне. И улыбка казалась светлой и лучащейся… Наверное, не зря "родители именем наградили", принесло оно свой отпечаток. Если уж даже мне от его веселья тепло становится в вечно ледяной и одинокой квартире.
– Ясненько… Днр? – не смог удержаться и тоже растянул губы в улыбке.
– Вообще не учусь, – он тряхнул головой, зашипел, вновь за неё схватившись. – Окончил уж давно.
– Ты?
– Никогда не верь глазам, – Свет пожал плечами. – Нельзя судить книгу по обложке. Адьёс!
И воспользовавшись моим замешательством, парень быстро выскользнул из квартиры, скрывшись в тёмном подъёзде. Лампочки у нас давно все поворовали.
Я привык быть один. Никогда не стоит говорить "я никому не нужен" – это наводит тоску, лучше выставить всё с другой стороны: мне никто не нужен. Потому что так ты начинаешь любить сложившуюся ситуацию.
Так вот… Мне никто не нужен! И от этого спокойно. Одиночество, конечно, не бывает окончательным, но часто к тому близко. Среди людей, не желающих знать, каков ты на самом деле, и легко принимающих указанную личину, чаще всего остаёшься один.
Мне всегда так казалось. Нет, эта мысль была основой суждений об окружающих. Пока в моей жизни не появился некий крашеный субъект, надёжно скрывающийся за своей маской легкомыслия.
После того дня Свет принялся бывать у нас всё чаще. Как и прежде, с компанией, только теперь он плевал на пришедших друзей и подолгу простаивал рядом со мной, пытаясь разговорить. Такой яркий, светлый и безбашенный, готовый совершать любые глупости, но в то же время неуловимо похожий на меня своей отгороженностью от мира, ноткой тоски в золотистых глазах.
Я не заметил, в какой момент начал привязываться к этому белобрысому гадёнышу. Просто в один из вечеров, когда Свет весело рассказывал что-то, перекрикивая доносящийся из колонок бит, сообразил, что наблюдаю искоса за его улыбкой и прислушиваюсь к словам. Тщательно охраняемое одиночество было нарушено и пошло трещинами, и это раздражало.
Потому я просто взял несколько дней без содержания, устроив себе выходные. Видеть парнишку не хотелось. Вот чего он привязался? И вообще, сколько ему? Восемнадцать или девятнадцать? Нет, должно быть больше, раз вуз уже окончил. Однако в свои двадцать четыре чувствую себя рядом со Светом просто древним стариком: замученный, с кругами под глазами и морщинками на лбу, когда он такой улыбчивый и жизнерадостный.
Изыди из моей одинокой жизни, вредный человечек!
Ага, размечтался! Вместо этого по квартире разнеслась трель звонка, сообщающая, что кто-то топчется под дверью, желая войти. Открывать сперва не хотелось – как пришли, так и уйдут, – но после третьего продолжительного звонка, всё же пришлось отрываться от компьютера и тащиться к двери.
– Привет, Антоха, наш супер ди-джей! – Свет практически ввалился в коридор, повиснув у меня на шее. – "Рассвет" без тебя скучает.
– Ну, может, и скучает, но за недельку не развалится, – скептически возвестил, придерживая парня за талию, чтоб не грохнулся. – А ты зато, кажется, в стельку пьян.
– Не-а, не пьян! – заплетающимся языком возвестил он. – Мы по бокалу, за закрытие дела.
– Ох, что ты городишь? Ну какого дела?
Усмехнулся, относительно приводя парня в вертикальное состояние. Свет кое-как смог всё же удержаться, хватаясь за шкаф, скинул с ног ботинки, явно собираясь проходить.
– Бывший напарник, он какой-то убийство расследовал, – протянул парень, осторожно пробираясь по стеночке мимо меня. – Я не спрашивал, просто он позвал отметить. Ай!
Запнулся, полетел вниз – я едва успел подхватить его, придержав за руку.
– И какого чёрта ко мне припёрся?
– А я это… – Свет замялся, кидая на меня смущённый взгляд.
Смешно он сейчас выглядел: всё так же одетый с иголочки, встрёпанный, но в то же время потерянный. Казалось, парень не знает, что можно сказать в ответ.
– Не парься, проходи. Но ненадолго, сейчас такси вызову.
– Не-не-не, какое такси? – возмущённо возопил он в ответ. – Давай выпьем! Во!
Из внутреннего кармана куртки была выужена бутылка вина, ранее мной не замеченная. И сперва уж было хотелось отказаться, но… я не смог – эта его улыбка, такая честная и открытая, а сейчас ещё и безумно шальная. Она не знала слова нет.
Так что принципы были откинуты, бутылка – открыта, а мы со Светом устроились в зале на диванчике, потягивая вино из тонконогих бокалов. На столе стоял на скорую руку порезанный сыр – на закуску.
– Знаешь, – втолковывал мне парень, разглядывая плещущуюся в бокале рубиновую жидкость, – а ты всё-таки гад.
Я рассмеялся, в очередной раз осознавая, что блондин жутко пьян и стоило бы отобрать у него вино. Однако позволял ему пить дальше… хотелось услышать продолжение.
– Прочему это?
– Я скучал! – Свет нахмурился. – Мне всегда было так хорошо одному, так раздражали эти придурки вокруг, но когда оказалось, что ты куда-то исчез, я понял – скучаю. Это глупо.
– Глупо, – согласился, делая малюсенький глоток. Напиваться не хотелось, лучше уж сохранять трезвую голову.
– Потому я бросил напарника и пришёл сюда…
Свет замолчал ненадолго, а потом вдруг залпом влил в себя только наполненный бокал.
– Эй-эй-эй! – я кое-как выдрал его из рук парня. – Не бухай столько. Рехнулся что ли? Опять бошка поедет, как тогда…
Белобрысый перевёл на меня туманный взгляд и отрицательно помотал головой. Потом осторожно коснулся пальцами висков, чуть их помассировав, и пробормотал:
– Это от удара было. Со всей силы шибанул, дурак, а я увернуться не успел. Знаешь, я просто сильно голову разбивал около года назад. Врачи всё боятся, что опухоль будет, рак, чтоб его, но пока вроде бы всё нормально. Да и живучий я – ничего не случится, уверен. Но порой от резких рывков и сильных ударов приступы бывают. Болит, сука, так, что на стену лезть хочется…
Он вздохнул, откидываясь на спинку дивана. Только сейчас заметил, что на самом деле Свет не так уж и отличается от меня: такие же дикие круги под глазами, сероватая от усталости кожа, морщинки в уголках губ. И веселье, идущее рядом с парнем, оно ведь напускное, просто для вида, чтоб скрыть настоящие чувства.
– Это правда, да? – переспросил, хоть и знал уже ответ.
– Ага, я опером был в милиции, – фыркнул. – Сорри, уже в полиции. Так вот когда-то мы мужика задерживали, я, наверное, сам виноват, неудачно вперёд вылез, а он со всей дури ломиком по черепушке… Хех, глупо вышло. С тех пор лишь с бумажками вожусь да частником подрабатываю – нельзя сильно "напрягаться".
Я сидел, удивлённо глядя на Света, сейчас спокойного и сосредоточенного, будто и не он выглотал полбутылки вина. Но главное, он казался взрослым. Не мальчишкой лет восемнадцати, а…
– Свет, а сколько тебе лет на самом деле? – всё же не удержался.
Он в ответ усмехнулся, поглядел на меня совершенно трезвым взглядом:
– Тридцать недавно стукнуло.
Только после этого я понял, что означало его "не судить книгу по обложке". Всё внешнее – фальшь. И легкомысленность, шлейфом следующая за ним, лишь маска. Почти как мои улыбки на публику.
Внутри Свет был одинок – это читалось в глазах, – притом почти как я, смирившись с этим, посчитав, что раз ты не нужен никому, то и весь этот народ не нужен тебе. Наверное, именно из-за этой схожести он продолжал следовать за мной, постоянно приходя в клуб. Как только сил хватало потом с утра ползти на работу?
Но, если честно, мне это даже нравилось, потому что Свет… он начал потихоньку находить место в моей душе, оседать там. И это одновременно с тем пугало: такого раньше не удавалось ни одной девушке – все они меня раздражали, – а этот моложавый мужчина, такой легкомысленный внешне и серьёзный внутри – нет.
То, что я действительно чувствую к нему, удалось понять гораздо позже, через пару месяцев, когда мы вновь сидели у меня в квартире, распивали вино и смотрели какой-то комедийный фильмец. Герои на экране устроили форменный мордобой, все от них шарахались, я ржал, как ненормальный…
– Тош, как думаешь, если ты понимаешь, что нашёл свою вторую половину, но она, скорее, не примет твои чувства… что стоит делать? – вдруг спросил меня Свет. – Сам понимаешь, я уже старик, которого сложновато принять. Тридцатник как-никак и…
– Да ну тебя, – я махнул рукой, показывая, что всё это глупости. – Признавайся. Всегда нужно попробовать! Ве…
А он просто подался вперёд, касаясь невинным поцелуем моих губ, и отстранился почти сразу же. Щёки дико алели, в глазах поселился шальной блеск.
– Прости, – шепнул Свет, уходя.
Я же… Не знаю, почему не задержал его, наверное, просто был не готов признаться, что тоже люблю эту белобрысую заразу. Сидел на диване, допивая вино, прислушиваясь к своим ощущениям. И единственное, что действительно было важно – пустота в груди куда-то исчезла.
Гудки в трубке казались томительно долгими и страшными. Если он не ответит… Нет, плевать, я всё равно отыщу этого старого дурака!
– Да? – наконец раздался усталый голос.
– Ты сможешь вернуться? – прошептал я с волнением.
– Зачем? – удивлённо.
Я усмехнулся. Наверное, это будет звучать странно, но…
– Я тоже тебя люблю.
Одиночество никогда не бывает окончательным, хотя и близко к этому. Мы лишь зовём то состояние, когда никому не нужны, "одиночеством", но на самом деле всегда есть человек, чья душа идеально подходит твоей.
Как одиночество по-английски? Да, solitude. Но оно переводится не только как "одиночество", ещё и как "уединение". Так вот все мы живём в уединении, которое в один прекрасный момент кончается.
Как это и было у нас со Светом...
Вопрос: Прочитали?
| 1. Агаа) | 25 | (100%) | |
| Всего: | 25 | ||
@темы: творчество, рассказы, ориджн, цикл "Чувства", яой
-
-
10.09.2012 в 14:45-
-
10.09.2012 в 15:16-
-
10.09.2012 в 17:45-
-
10.09.2012 в 22:401чирик1, nataljaolenec, я рада, что понравилось ^__^
-
-
14.11.2012 в 00:28Популярность не прибавляет узнаваемости, не делает кого-либо нужным. Она, скорее, привлекает к тебе людей, которые ни за что бы не заметили тебя в ином случае, которым ты и не нужен вовсе. Им важно быть ближе к громкому имени.
Вот эта фраза особенно понравилась.
Одиночество в толпе, как говорится.
Я в восхищении))
-
-
14.11.2012 в 00:48Да уж... Одиночество в толпе - вещь актуальная, а для работающих в такой творческой сфере, ещё и вечная. Тяжело, когда воспринимают оболочку, но не знают тебя. Вроде бы и многие хотят твоего внимания, а ты всё равно одинок *больная тема*